Русская корлева. Анна Ярославна

Стычки и сечи между молодым королем и его вассалами на землях Бургундии начались через два года после того, как Генрих Первый надел корону Франции. Свару затеял граф Рауль Второй из рода Валуа, потомок Карла Великого. Собрав двухтысячный отряд рыцарей и лучников, граф Рауль двинулся на Париж и шел победно, ломая всякое сопротивление. Лишь под Парижем Рауля остановили. Подоспел с помощью герцог Роберт Дьявол, в ту пору верный друг Генриха. Герцогу удалось разбить войско графа Рауля и выгнать его из королевского домена.

С каждым годом борьба с сеньорами и их вассалами ширилась, становилась ожесточенней. Генрих первый не знал покоя. Все его подданные, кои исправно платили налоги, обнищали настолько, что сами были готовы взбунтоваться против короля. А ему постоянно нужны были деньги, дабы содержать войско и нанимать рыцарей из Германии, пока империя допускала это. В городах и селениях королевского домена уже не оставалось здоровых мужчин, способных держать оружие. Осаждаемому Парижу грозило уничтожение, как некогда Карфагену. Но если тот древний город разрушили пришельцы, то Париж мог стать жертвой междоусобной брани, жертвой мстительной матери короля.

Порой к выдержанному, храброму и стойкому Генриху приходили такие минуты отчаяния, что он искал себе смерти в сечах. Но стрелы пролетали мимо него, мечи оставляли лишь шрамы-отметины. И однажды он понял, что его жизнь и судьба в руках Всевышнего. И пока Милосердный властвует над ним, он должен жить и бороться за единство Франции. И тогда он созвал архиепископов и епископов, многих других служителей церкви и вместе с ними обратился к народу, прося его раз и навсегда покончить с войнами и разбоями. Не все церковники с ним согласились. «Войны приносит Господь в наказание за грехи наши», — говорили они.

— Неправда, — утверждал Генрих. — И если мы этого не сделаем, то Франция развалится, как старый горшок, на сотни черепков и их растащат. Тогда Германии и Англии ничего не стоит поглотить нас.

И отцы церкви вняли увещеваниям миролюбивого короля. И им тоже было о чем сказать своей пастве. Они призывали христиан защищать от разорения храмы. Епископ Ги д Анжу из Пюи написал обращение к верующим. И когда каноник-канцлер Анри д’Итсон принес это обращение королю и прочитал его, то Генрих увидел в нем спасение для государства. Он велел сделать с него множество списков и разослать их по всем городам Франции, по графствам и герцогствам и читать слово пастырей с амвонов храмов, на площадях, на рынках.

Церковь и король призывали французов заключить мир Божий.

«Да не захватывает никто отныне в епархиях и графствах церквей, да не приводит никто на чужие земли строить замки или осаждать замок иных людей, кроме тех, кто не живет на его земле, в его аллоде[23], в его бенефиции[24]. Да не нападет никто на монахов и их спутников, странствующих без оружия, да не берет никто в плен крестьянина и крестьянку, чтобы получить за них выкуп».

В этом обращении к французам было высказано немало увещеваний-призывов к миру и согласию. Но воинствующие сеньоры и их вассалы, будучи бескнижными и редко посещающие храмы, не услышали призывов церкви и государя, не прекратили разбоев, грабежей, междоусобной брани и не избавились от жажды прогнать короля Генриха с престола.

Правда, когда скончалась супруга Генриха, королева Матильда, могущественные графы Валуа сумели-таки добиться мира и покоя во Франции, но не в угоду королю, а лишь для того, чтобы укрепить свое влияние среди королевских вассалов. Графов Валуа побуждало к этому то, что у Генриха не было наследника престола. И если его не будет, считали графы Валуа, то по закону престол перейдет к королевской ветви потомков Карла Великого династии Каролингов. Именно по этой причине семейство Валуа всячески препятствовало новому бракосочетанию Генриха. И только по вине графов Валуа и королевы Констанции Генрих вдовствовал почти десять лет.

— Они меня обложили, как медведя в берлоге. Никуда нет ходу, — жаловался на исповеди король своему духовному отцу Анри д’Итсону.

И вдовствовать бы Генриху до исхода дней, если бы не путешествие Пьера Бержерона в Россию, не встреча с княжной Анной.

Загадочное появление во Франции дочери могущественного великого князя Ярослава Мудрого, скоропалительное и почти тайное бракосочетание короля в Реймсе — все это давало роду Валуа повод для законного беспокойства и поисков каких угодно мер для разрушения брака. И вновь начались происки и интриги, вновь подняла голову вдовствующая королева и принялась чинить зло своему сыну.

— Я отниму у него корону. И пока он в Реймсе, я попрошу германского императора ввести в город легион рыцарей, захватить его, а вместе с ним и короля, — говорила Констанция в полубреду, провожая в Реймс своего преданного барона Этьена де Сюлли, чтобы шпионить за Генрихом.