Русская корлева. Анна Ярославна

Климент и его спутники поблагодарили императора за великодушие и, довольные победой, покинули дворец. Скоро на престол римской церкви взошел Грациано, нареченный Григорием Шестым. Каково же было разочарование Генриха Третьего, когда спустя всего лишь месяц папа римский Григорий Шестой пошел путем предшественников и попытался навязать императору свою волю! Император стерпел первую дерзость папы и уехал в Дрезден, а спустя полтора года вынужден был вновь совершить поход в Италию, дабы окончательно положить конец бесчинствам пап на престоле церкви. Он низложил римлянина Григория Шестого и теперь уже исполнил повторную волю горожан и поставил папой саксонца кардинала Климента. Увы, Генриху опять не повезло. Климент Второй вскоре же попал под влияние своих друзей-кардиналов, кои вместе с Григорием Шестым утверждали свою верховенствующую роль на земле. После Климента Второго император Генрих еще трижды обновлял престол церкви. Такой частой смены римских пап, какая случилась по воле императора Германской империи, история римской церкви не знала. И наконец Генриху Третьему удалось найти достойного наместника Иисуса Христа. Им стал на целых пять лет эльзасец Бруно из рода графов Эгисхейм-Дагсбург, нареченный Львом Девятым.

Однако и с этим папой у императора родились серьезные разногласия. Все началось с появления во Франции российской княжны Анны, дочери великого князя Ярослава Мудрого. Генрих Третий вознегодовал, как только узнал, что княжна Анна в сопровождении двухсот русских воинов, большого обоза и полусотни французов прошла всю германскую землю с востока на запад и не была задержана. Хуже того, он, император, не был уведомлен, что по его державе идут нежелательные чужеземцы. Барона фон Штубе, сопровождавшего Анну, Генрих лишил поместья, земель и хотел изгнать из империи к сарацинам. Но вмешался папа Лев Девятый и, ссылаясь на то, что княжна Анна везла из Херсонеса бесценные мощи святого Климента и фон Штрубе лишь охранял ее в пути по землям Германии, счел, что его следует простить и не лишать ни поместья, ни земель, ни имущества, не изгонять из родной страны. «Честь и хвала верному сыну церкви, барону фон Штубе. Он внес посильный вклад в сохранение мощей святого Климента», — писал папа римский Лев Девятый Генриху Третьему.

Император исполнил просьбу папы после долгих колебаний: ведь барон сопровождал не только святые мощи, но и княжну враждебной ему державы. Не забыл император и то, как пытался завязать родственные связи с великим восточным соседом и отдать в жены сыновьям великого князя Ярослава двух своих именитых графинь — Оду и Кунигунду. И, казалось бы, сговор начался хорошо, да князь Ярослав перехитрил Генриха: год за годом откладывал сватовство, а полные огня и жизненной силы девицы исходили соком. Кончилось, по мнению императора, все обманом, великий князь выставил женихом своего худосочного сына Вячеслава.

— Этот скиф надул меня. Того не прощу, — по поводу и без повода заявлял Генрих Третий.

Досада германского императора на великого князя Ярослава Мудрого была настолько сильна, что он послал к папе Льву Девятому гонцов с повелением запретить королю Франции сочетаться браком с княжной Анной. К своему сожалению, он и здесь ничего не добился. Генрих Первый и княжна Анна тоже перехитрили его и устроили бракосочетание не мешкая, лишь только появились на французской земле. Церковь Реймса венчала короля Франции и княжну-россиянку по законам Божьим, и у римского папы Льва Девятого не нашлось оснований считать сей брак противозаконным. Император негодовал на папу, но вынужден был смириться с тем, что глава церкви не исполнил его просьбу, не признал брак французского короля и российской княжны недействительным.

Но германский император на том не успокоился. Он счел делом своей чести помешать безмятежному супружеству Генриха Первого и королевы Анны. И когда вскоре же после свадьбы Генриха и Анны в Дрезден приехала вдовствующая королева Констанция с просьбой вмешаться в дела Франции, он принял ее любезно и для обоюдной пользы.

Некогда красивая и гордая брюнетка, с черными жгучими глазами, с изящной фигурой, предстала перед императором почти старухой, хотя и была еще полна движения и злой страсти. Генрих Третий принял Констанцию, как подобает, в тронном зале. Стены его были увешаны яркими коврами, на коих во множестве красовалось оружие, сверкающее рукоятями с драгоценными камнями, и блистали рыцарские щиты. Зал заливал солнечный свет из больших окон. Император сошел с трона и, отдавая дань уважения даме-королеве, приблизился к ней, взял ее руки в свои, подержал их, а потом повел Констанцию к креслам, усадил и сам сел напротив.

— Я готов тебя выслушать, славная королева Констанция.

Она же полюбовалась молодым и красивым императором, затем, тяжело вздохнув, как о чем-то утраченном, со слезами в голосе сказала умоляюще:

— Ваше императорское величество, перед вами несчастная женщина, которая ищет защиты. Я уповаю только на Бога и на ваше благородство. О, как я несчастна!