Русская красавица

Аня протянула чашку чая, приготовленного по старинному чисто японскому рецепту. Знатный хакер, уникальный специалист поиска и перекачки, непревзойденный мастер байта и пиксела с подозрением заглянул в чашку. Напиток был почти прозрачным со слегка бурым оттенком.

— Чего-то не хватает, — задумчиво произнес он. — А-а, понял! Минутку!

Он вылил чай в раковину, достал из холодильника бутылку водки, налил полную чашку и выпил ее одним залпом.

— Вот теперь самое то. Тоже старинный рецепт. Чисто русский.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

В отличие от Ольги, Надя всегда сильно волновалась в ответственные моменты. Вот и сейчас сердечко ее колотилось, как у девочки перед первым свиданием. Она невольно замедлила шаг, остановилась в коридоре якобы для того, чтобы поправить прическу, а когда услышала за дверью раскаты хохота, и вовсе хотела повернуть назад.

— Смелее, — подбадривал Оболенский. — Представь, что все это тебе снится.

— Боже, — вздохнула Надя. — С каким облегчением я проснусь.

Быстро, чтобы не растерять остатки храбрости, она постучала и открыла дверь.

Навстречу ей поднялся Юрик. Надя еще раз глубоко вздохнула, стараясь унять биение сердца, и выпалила:

— Привет! А вот и я.

Юрик покосился на Оболенского, потом посмотрел на нее и улыбнулся. У него была приятная улыбка, которая делала его довольно бледное лицо очень привлекательным и нежным. Он сделал шаг назад, широким жестом приглашая Надю и Вадима Владимировича располагаться и чувствовать себя как дома.

— Антонов ждет вас в своем кабинете, — сказал он Оболенскому. — Это следующая дверь по коридору.

— Понятно.

Вадим Владимирович похлопал Надю по плечу, чуть заметно подмигнул, мол, не дрейфь, и вышел. Надя осталась одна. Чувствовала она себя прескверно. В комнате, кроме Юрика, находились еще грузный мужчина с пышными усами, что делало его похожим на бобра, и крашеная блондинка, довольно симпатичная, однако мрачное выражение лица портило все впечатление.

Надя улыбнулась, надеясь, что ей удалось скрыть свою нервозность, но почувствовала, как на верхней губе появляются капельки пота, а это случалось всегда, когда она волновалась. Она выругалась про себя.

— Меня зовут Евгений У гол ев, — представился Усатый. — Но все почему-то называют меня Уголь. — Я возглавляю рекламную работу. А это Даша. — Он кивнул на крашеную блондинку с такой небрежностью, что лицо ее стало чернее тучи. — В казино мы должны были работать с ней, но шеф все переиграл.

— Хорошие игры! — выдавила из себя блондинка.

— Я, пожалуй, пойду, — попятилась к дверям Надя. — Не хочу никому мешать.

— Что вы, что вы! Ни в коем случае! — толстяк даже вскочил с кресла. — Шеф оказался прав, и я это вижу. А на Дашу не обращайте внимания.] Она малость перебрала, — толстяк с усмешкой указал на журнальный столик, приспособленный для коктейлей. — Кстати, здесь жарко. Хотите выпить?

— Благодарю.

— Благодарю — да?

— Благодарю — нет.

— А я вот начала пить с восьми часов утра, —  объявила Даша.

Она встала с кушетки, потянулась, было, к столику, но чуть не упала на ковер. В последний момент Евгений Уголь подхватил ее под руки и осторожно усадил на место.

— Если человек без хребта, ему не следует лезть из кожи вон, — сказал он, заговорщицки подмигивая Наде. — Так что сами видите: если вы уйдете, съемкам — конец. Я не дровосек, чтобы тратить силы на дрова.

Надя натянуто улыбнулась, стремясь показать, что хорошо поняла и по достоинству оценила шутку.

— Как я поняла, работать придется в казино, — промолвила она, стараясь переключить собравшихся на деловой лад. — Может, Даша все-таки больше соответствует образу?

Теперь уже Евгений Уголь всем своим видом показывал, что тоже понимает шутки.

— Совершенно исключено, — сказал он. — Нам как раз нужна именно такая модель, как вы. Девушка-Удача, Девушка-Судьба, Девушка-Надежда…

— Что?

— Образ, — пояснил толстяк. — Красивая ложь, которая выдает себя за чистую монету. То есть правду. Имидж, который вы понесете на себе, как крылья. Народу нужен не только хлеб. Народу нужны и зрелища. Так что зрелище — это тоже своего рода хлеб. Но отношение к зрелищам — двоякое, как к сену.

— Почему? — удивилась Надя.

— Для лошадей и влюбленных сено пахнет по-разному, — изрек Евгений Уголь.

«А он забавен», — подумала Надя.

— Вы высокая, — то ли спросил, то ли отметил толстяк. — Метр семьдесят?

— Метр семьдесят два.

— Меня сбили с толку ваши каблуки. Снимите пожалуйста, туфли.

— Потом он тебя еще что-нибудь попросит снять, — со злым ехидством вставила Даша. — Он такой… шустрый.

— Не пили сук, на котором сидишь, моя лапочка, — парировал Евгений. — Если, конечно, тебя не собираются на нем повесить.

Надя сняла туфли и стала посреди комнаты, держа их в руках. Толстяк уселся рядом с Юриком и начал оценивающе изучать ее фигуру.

— Вы принесли с собой купальник? — спросил он.

Девушка кивнула. Купальник относился к ее штатной экипировке в студии Бойко, поэтому она повсюду носила его с собой.

— Наденьте его, — приказал толстяк.

— Он не будет возражать, крошка, если ты покажешься и без купальника, — громко сказала Даша.