Русская красавица

— В том-то и дело, что мало! — уверенно сказал Матвей. — Людей с такими часами можно по пальцам пересчитать.

— А что в этих часах особенного?

— Цена. Среди ваших знакомых, молодой человек, есть люди, обладающие часами стоимостью в машину?

Лицо Выблого вытянулось.

— Нет, — выдохнул он.

— И среди моих знакомых таких людей тоже нет. Исключая деловых партнеров — очень богатых людей. Только они могут позволить себе такие безделушки.

— Зачем им такие часы? Ради престижа?

— И ради престижа тоже, — кивнул Матвей. — Опять же бизнес в нашей стране — вещь ненадежная. Вдруг придется в спешном порядке уносить ноги. Вдруг времени не будет даже для того, чтобы захватить деньги? А часы — они всегда на руке. Их можно сдать и получить начальный капитал. В старину в том же ракурсе смотрели на массивные браслеты, золотые цепи на шее, пояса… Как-нибудь на досуге обратите внимание на портреты старых мастеров.

— Честно говоря, я даже не представляю себе такой кучи денег…

Измайлова заметила, что глаза стажера затуманились. Наверное, он пытался представить всю сумму. Сто долларов, еще сто, еще… Уже триста доллара. Еще сто… Аня поняла, что это занятие надолго выбьет стажера из колеи, и постаралась вернуть его внимание к насущным проблемам.

— Жалко, что этот тип ни разу не повернулся к камерам слежения лицом, — сказала она. — Но фигура! Обратите внимание! Манера движения!.. Так может двигаться только бывший циркач!

— Или человек, страдающий варикозным расширением вен, — фыркнул Агеев.

— А прическа? Волосы?

— Парик. Этот мужчина может быть лысым как колено.

— Это вылитый Чингачгук! То есть Иван Моховчук. Какие нужны еще доказательства?

— Смутный силуэт со спины — это не доказательство, — устало проворчал Агеев. — И с мотивами — напряженка. Интересно, как к тебе… к вам попала эта пленка?

— Не важно, — ушла от ответа Измайлова. — А чем вас не устраивают мотивы?

— Если Моховчук, по-вашему, убил Родину из ревности, то зачем он изуродовал двух других женщин?

— Заметал следы, это же ясно! Хотел подставить Виктора Берковского. И это ему удалось.

— Да, удалось… А Надю Березину он тоже того… Из ревности?

Аня пожала плечами.

— Вот именно. Нет мотива. — сказал Агеев. — Помните наш первый разговор? Вы тогда еще сказали, что у маньяков своя логика, основанная на своих собственных мотивах. Другими словами, если маньяк убивает свою любовницу, то это еще не значит, что он убивает ее на сексуальной почве.

— Помню.

— Значит, Иван Моховчук, по вашему, — маньяк? Или же за его действиями кроется логичный мотив, которого мы не видим? Пока не видим.

— А не проще ли взять самого Моховчука за жабры и спросить?

— Нет, не проще, — вздохнул Агеев.

— Почему?

— Потому что покойники редко разговаривают.

— Не понимаю. Неужели?..

— Да, — кивнул старший лейтенант.

— Это не я, — на всякий случай сказала Аня.

— Никто вас и не винит. Смерть Моховчука наступила в результате несчастного случая. Неосторожное обращение с ядовитыми пресмыкающимися. Змеиный укус.

Аня рухнула в кресло.

— А ведь я допрашивал Моховчука, — как ни в чем не бывало продолжал Агеев. — Тогда, в связи с обстоятельствами смерти Родиной. И он не произвел на меня впечатления больного человека. Конечно, я не психиатр, как Сергей Сергеевич Кудин, но маньяком Моховчук не был, это точно.

— Фокусы нам показывал, — подал голос Выблый. — С долларом. Смешно… Интересно, что можно купить на полмиллиона долларов?

— А кто такой Сергей Сергеевич Кудин?

— Сосед Бойко. Доктор психологических наук, но уже давно не практикует. Странный тип… Весьма странный.

— И он считает Моховчука маньяком?

— Как раз наоборот… Он незнаком с Моховчуком, но, выслушав подоплеку дела, признал его вполне вменяемым, — ответил Агеев. — И он прав! Ведь даже маньяк остановит свою деятельность, если за его преступления садят другого. Или хотя бы сменит стиль. Но нет. Моховчук наливает в пузырек ту же кислоту, идет в казино, на люди, рискуя быть узнанным, совершает акцию на глазах у публики… Неужели он не понимал, что тем самым следствие возобновит уголовное дело по факту убийства Родиной?! Я думаю, понимал. И тем не менее не остановился, не изменил стиль — та же кислота, те же методы… Еще и часы на руку нацепил: вот я, мол, каков. Странно, не так ли?

— Вы думаете, Моховчук выполнял чей-то заказ?

— Мелковат Моховчук для роли крестного отца… Да, скорее всего заказ.

— Чей? — спросила Аня. И тут же сама ответила: — Бойко.

— Я ничего не говорил, — торопливо заметил Агеев. — Просто рассуждал сам с собой, строил версии, делился предположениями…

— Мне льстит ваше внимание.

— Дело в том, что у вас есть особый талант находиться в самой гуще событий.

— Мне это уже говорили, — покосилась на Матвея Анна.

— Значит, я не ошибся. Может, события приведут вас к разгадке. Кто знает?.. Однако дело Родиной со смертью Моховчука скорее всего будет прекращено.

— Как прекращено? — вскричала Аня. — Ведь вы сами только что сказали, что это скорее всего заказное убийство. Как и нападение на Надю.