Русская куртуазная повесть Хvi века (СИ)

Похвалю же мало словомъ храброго воеводу, всеми любимаго князя Семиона. Таковъ бе обычаемъ и умомъ: веселъ всегда, и светелъ, и радостенъ очима, и тихъ, и кротокъ, и силенъ въ мужестве, и славенъ въ бедахъ, и въ скорбехъ терпеливъ, и наученъ копьемъ метати, укрыватися отъ стреляния мечемъ, сечь и на обе руки стреляти въ примету - не грешити (без промаха). Той же воевода князь Семионъ, зъ другимъ реченнымъ воеводою, уязвляются сердцемъ и вооружаются крепце со многими храбрыми вои, и шедъ, повоеваша многия Казанския области, кровью наполниша Черемиския поля и земли варварскими побитыми мертвецы, а Казань градъ мимо идоша, неподалече, токмо силу свою показаша Казанцомъ, не приступающи ко граду. А велми бы мошно тогда невеликимъ трудомъ взяти Казань; пришли бо воеводы неведомы въ землю Казанскую, а во граде бе мало людеи: все велможи разъехашася по селомъ гуляти зъ женами и зъ детми, и царя во граде не бе. Обретоша его - со птицами ловящь, и со псы, впросте, въ мале дружине - а побита Казанцовъ 3000, бывшихъ съ нимъ, шатры и казну его всю, бывшую ту, разграбиша, бывшего хлебокормлю яша жива, и самого же царя мало жива не яша: мало живъ во градъ утекъ, 5 или 10 юношъ съ нимъ. И градъ осади. И увиде, бо, царь: воеводы пришли въ Казань, въ 3 день собра царь Казанцовъ 20000, посла за ними - на похвале ста тысячими Руси не боятися, и переняти у нихъ дороги, и догнати ихъ, и побити, и повоевати Руския пределы.

Воеводы же, почаяше за собою погоню, и ставше негде, въ крепкихъ местехъ, утаившееся. Казанцы же 3 дни гнашася за ними - и утомишася сами и кони ихъ, и падоша опочивати замертва, чающе у нихъ <от них?> ущедшихъ воеводъ. Воеводы же, отшедша отъ места своего и поидоша молкомъ <мелким местом?>, гребуще къ месту тому, идеже Казанцы отъ труда испочиваютъ. И послаша некоихъ подзрити имъ: видеша ихъ крепко спящихъ всехъ и оружия своя поснемшихъ, и стражеи не имущихъ, и стада конская далече отъ нихъ пасомы, не боящимся никого же, занеже въ своей земли.