Русская летопись для первоначального чтения

В 1177 году преставился благоверный князь Михаил, сын Юрьев, внук Владимира Мономаха. Владимирцы, вспомнив бога и крестное целование к великому князю Георгию, вышли перед золотые ворота и присягнули Всеволоду, брату Михайлову и детям его. Но в то же время ростовцы и бояре привели из Новгорода опять прежнего своего князя Мстислава Роетиславича. Мстислав приехал в Ростов, собрал ростовцев и бояр, гридьбу, пасынков[66] и всю дружину и поехал ко Владимиру; Всеволод выехал против него с владимирцами, с своею дружиною и что осталось у него бояр. Не желая пролития крови, он послал сказать Мстиславу: «Брат! если тебя привела старейшая дружина, то ступай в Ростов; там заключим мир; тебя ростовцы привели и бояре, а меня с братом бог привел и владимирцы; Суздаль же пусть будет нам общий: кого захотят, тот и будет им князь». Но Мстислав слушался больше ростовцев и бояр, которые, в величаньи своем, забывши крестное целованье, говорили ему: «Если ты помиришься со Всеволодом, то мы не помиримся». Всеволод, приехав к Юрьеву и дождавшись переяславцев, сказал им, что Мстислав не хочет мира; переяславцы отвечали: «Ты ему добра хотел, а он головы твоей ловит; ступай, князь, на него; победит он нас, то ему наши жены и дети; брату твоему Михаилу еще девятого дня нет, а он уже хочет кровь проливать». Бог помог князю Всеволоду: Мстислав и дружина его побежали, а Всеволод возвратился во Владимир с честию великою. Мстислав из Ростова прибежал в Новгород, но новгородцы сказали ему: «Ты ударил пятою в Новгород, пошел на зов ростовцев; теперь бог рассудил тебя с дядею Всеволодом, зачем же к нам идешь?» Новгородцы не приняли его, и он поехал в Рязань, где подмолвил князя Глеба идти войною на Всеволода. Глеб на ту же осень пожег Москву; зимою пошел Всеволод на него и встретился на реке Колакче: Мстислав побежал первый, за ним Глеб; Всеволод погнался за ними со всею дружиною, рубя и хватая пленников. Захвачены были в плен сам князь Глеб Рязанский, сын его Роман, шурин Мстислав Ростиславич, вся дружина их и все думцы. Была большая радость во Владимире; но на третий день встал в городе мятеж; бояре и купцы пришли к князю и сказали; «Князь! мы тебе добра хотим и за тебя головы свой кладем, а ты держишь своих врагов без всякой осторожности; а враги твои и наши — суздальцы и ростовцы; либо казни их, либо ослепи, либо отдай нам». Всеволод не хотел сделать этого и велел посадить пленников в тюрьму, а к рязанцам послал сказать: «У вас враг наш Ярополк Ростиславич, выдайте его, или иду на вас». Рязанцы начали рассуждать: «Князь наш и братья наши погибли из-за чужого князя, чтобы и с нами того же не было», — поехали в Воронеж, взяли Ярополка и сами привели во Владимир; Всеволод велел и его посадить в тюрьму к прежним пленникам. Но чрез несколько дней встали опять люди все и бояре, многое множество пришло их на двор княжеский с оружием и с криком: «До чего их додержишь? хотим ослепить их». Князь Всеволод опечалился, но делать было нечего: Ростиславичей ослепили и выпустили; Глеб умер в тюрьме владимирской, сына его Романа выпустили невредимым на крестном целовании.

ГЛАВА XV О Мстиславе храбром и о походе Игоря на половцев

В 1178 году новгородцы прислали звать к себе на стол Мстислава Ростиславича храброго [67]; тот не хотел идти из Русской земли и отвечал: «Не могу идти из отчины своей и разойтись с братьею». Потому что он всегда горел желанием от всего сердца трудиться за родину свою и стремился всегда на великие дела. Но братья и дружина сказали ему: «Брат! если зовут тебя с честию, то ступай; разве там не наша же отчина?» Мстислав послушался братьев и мужей своих и пошел с боярами новгородскими; но сам положил на уме: «Если только бог даст мне здоровье, то никак не могу забыть Русской земли». Когда пришел он в Новгород, встретил его епископ с крестами и с новгородцами и с игуменами; все вошли во святую Софию, поклонились св. Спасу и св. Богородице, и так Мстислав сел на столе дедовском и отцовском, со славою и честью великою. Скоро бог вложил ему в сердце добрую мысль пойти на чудь; он созвал мужей новгородских и сказал им: «Братья! поганые нас обижают; что бы нам, призвавши на помощь бога и св. Богородицу, да пойти поотомстить за себя и освободить Новгородскую землю от поганых?» Люба была эта мысль всем мужам новгородским; они отвечали Мстиславу: «Князь! если богу любо и тебе, то мы готовы».