Русская мафия — ФСБ

Фирма работала в основном по довольно известной сейчас схеме: имея лицензию от Хана, а в то время он фактически руководил «Нефтяной биржей» Чечни, последние заключали договор со специально для этого подставленной фирмой-однодневкой в Польше, Прибалтике или другой стране, и в этих сделках принимали участие за рубежом финн Яри, живущий во Франкфурте-на-Одере, перешедший в мусульманство поляк Мансур Якимчик, другие. Нефть уходила из Чечни по нефтепроводу в Новороссийск, а там танкером до порта назначения. Деньги же теряли след с исчезновением фирмы-однодневки, а всплывали на нужных счетах, уже на офшоре.

Брат Анзора Мусаева, также имевшего отношение к «Ланако» и участвовавшего в Москве в отстреле дагестанских коммерсантов, попытавшихся вклиниться в нефтяной бизнес, как-то решил провернуть операцию с чеченским мазутом, уговорив Джохара дать на эту сделку «добро», и утаить деньги. Но, по заданию Хана, брата Анзора нашли в США, и люди, имеющие полномочия спецслужб, довольно убедительно объяснили скрывающемуся, что эти миллионы необходимо непременно вернуть, что сразу и сделано было со штрафными санкциями.

Той акцией расстрела руководил Тас — само собой, по заданию Хана и Суслова, — так как дагестанские коммерсанты влезли в интересы, касающиеся напрямую властей предержащих. Это довольно известная и широко освещавшаяся в прессе кровавая операция, произошедшая в самом центре Москвы, когда было убито много народу.

Вернувшись после отстрела, Макс Лазовский, Адлан Натаев, Анзор Мусаев сдавали оружие. Но у Анзора Мусаева, хотя он добровольно вызвался на эту акцию, оружие оказалось чистым, ствол — незакопченным, без нагара, и отсутствовал специфический пороховой запах (о чем не мог знать Литвиненко). Тас, проверив оружие, сказал ему: «Что ж ты не стрелял?». Анзор начал оправдываться тем, что, мол, цель перепрыгнула через забор, оказавшись на одной линии огня с проходящими мимо людьми, и он боялся убить постороннего. Но на самом деле он действительно не стрелял, а всем трепался, будто принял непосредственное участие в этом убийстве.

В Чечню Хан вернулся с целью курировать Д. Дудаева и, по всей видимости, из Лубянки ему передали компромат для агентурного влияния на З. Яндарбиева, что дало возможность через вице-президента приблизиться к Д. Дудаеву и оказывать на последнего нужное влияние.

Это мне стало понятно из разговора по телефону Хана с Зелимханом Яндарбиевым. Как-то, проезжая по улице Первомайской в Грозном, решив увидеть Хана и кое-что обсудить, завернул за угол на параллельную улицу Коммунистическую, где в угловом маленьком доме на перекрестке с улицей Грибоедова жили его родители. Вообще родители Хана жили довольно бедно, а вернувшись из высылки в Казахстан, им приходилось ютиться в доме Хамзаева, который с сочувствием и благородством предоставил часть своего жилья по улице Пролетарской, около 22-й школы, где Хан и учился. Позже, старшая сестра, выйдя замуж, уехала с мужем-строителем по контракту в Алжир, и заработанные там деньги дали возможность купить этот домик.

Отец же Хана работал буфетчиком в Аргуне и на «Белой речке» у Джалки, где у леса, в прохладе водоемов многочисленных родников было любимое место отдыха у коммунистической номенклатуры среднего звена и сотрудников МВД ЧИАССР в «застойное время».

Хан как раз вышел кого-то провожать, и я, подъехав, поприветствовал его. Завязали разговор о том о сем, но тут нас прервала выглянувшая за калитку сестра Хана с телефонной трубкой в руке и со словами, что его просит к телефону Зелим.

Взяв трубку, он назидательно и, как мне показалось, несколько в приказном тоне стал давать кому-то инструкции, объясняя, как надо поступить и что именно сделать, растолковывая каждый пункт по нескольку раз, по ходу направляясь к себе во двор и увлекая меня за собой, а, закончив разговор, зло выругался. На мой вопрос «Кто это такой бестолковый?» ответил: «Да Зелимхан Яндарбиев — «тупорылый» до невозможного, и все ему разжевывать приходится». (Ругательства я опускаю — из уважения к мертвым).

Некто Татаров, кажется, нефтяник по специальности, вернувшись к тому времени из Тюмени и хорошо представлявший перспективы, скрывающиеся в чеченской нефти, имея, по всей видимости, грандиозные планы, решил организовать «Чеченскую нефтяную биржу». На Старопромысловском шоссе было найдено подходящее здание бывшего НИИ, сделан ремонт, установлена кое-какая оргтехника, и даже выпустили акции, кое-что из них успев продать, в результате обманув недальновидных вкладчиков.