Русская мафия — ФСБ

Фарафонова, оставшись управляющей, поставила адмирала В. Афанасьева «Председателем Совета директоров банка». И тут-то началась какая-то паранойя с украшением кабинета Андреевским и другими флагами, с ежедневными приемами представителей известных политических движений и атаманов казачества всех мастей и уровней, от «Всероссийского казачьего войска» — до атамана войска какой-нибудь «Чукотки». То были представители коммунистической партноменклатуры разного ранга, сотрудники, инструктора ЦК КПСС и прочие «околочленники» Политбюро Компартии СССР, бывшие представители спецслужб СССР, в ностальгической тоске по спецраспределителям и другим дармовым кормушкам закрытого типа, коммунистической верхушки советского периода, — со скрежетом ломая вставные челюсти, вспоминали о сладком для себя времени.

Все это до смешного напоминало небезызвестный «Союз меча и орала», а адмирал Афанасьев в роли Остапа Бендера раздавал чины и портфели, увещевая всех, заверял в финансовой поддержке, убедительно твердя, что транспорт с деньгами Коммунистической партии СССР уже выехал, вывозя из банков Швейцарии неимоверное количество валюты, и осталось только выслать экспедицию в Брест для встречи на границе.

Заканчивали, как и подобает случаю, «конспиративной» попойкой с казачьим салом в закуску — забаррикадировавшись в кабинете Афанасьева, а то в пустом денежном хранилище. В результате «титанической» деятельности в «глухой конспирации» они пришли к созданию «нелегальной партии», которую назвали «Золотая Ось», напечатали «Устав» и «Программу» в довольно красочном оформлении, где излагались способы прихода к власти в доведенной до кризиса стране, ее (власти) узурпация, а пост президента страны вводился пожизненно с переходом по наследству от отца к сыну. И в том правительстве В. Афанасьев становился министром финансов.

Что удивительно, было немало веривших в этот блеф, и с удовольствием угощали, поили В. Афанасьева, подкидывали ему денег в надежде получить обещанные «райские кущи». Так хозяева «Кисловодского фарфорового завода», приехав с сотрудниками тамошнего ФСБ, немало потратились в обмен на обещание беспроцентного кредита в 200 миллионов долларов под развитие своего производства. Весело, неправда ли?

Время от времени Афанасьев снимал телефонную трубку и справлялся с невидимым «Александром Васильичем», «дававшим ему добро» на финансовые сделки. Подразумевалось, что с Коржаковым. Но на самом деле как раз этот аппарат с гербом и без цифр, из бывшей советской «вертушки», и был всегда отключен.

Позже банк окончательно «утонул», решив связаться с КПРФ и поставить на Зюганова в 1996 году, а Фарафонова отправилась в «свободное плавание по курсу ФСБ» из банка в банк.

Единственным здравомыслящим человеком из «тусовки» адмирала Афанасьева оказался генерал-майор КГБ в отставке по имени Рэм, проживавший в Ясенево по улице Тарусской. Послушав несомый вокруг бред, Рэм вовремя отошел и примкнул к сделке, проводимой командующим сухопутными войсками России, ныне президентом Карачаево-Черкессии и чеченским зятем (Тамары Салгериевой, делившейся выручкой с полковником МВД Абдул-Кахиром Арсановым, получаемой с борделей, которые в горбачевское время Тамара держала на персональной даче-дворце бывшего первого зама МВД ЧИАССР Гусинина, рядом с Аргунским ЛТП среди прудов с форелью и соответствующей красоты пейзажа, где и мне довелось побывать), генералом Семеновым, по продаже боевых вертолетов под видом металлолома от сбитых в Чечне машин. То есть продали новые вертолеты по цене веса металлолома, по документации сделки, а разницу разделили между собой. «Нагрелись» и приятели юности жены генерала Семенова, Фатимы Салгериевой: А. Абдулвадудов и Р. Габисов.

Весной 1996 года я зашел в один из тех офисов, созданных ФСБ под видом коммерческой фирмы, занимавшейся куплей-продажей каких-то продуктов питания, и где на выставочном стенде стояли банки с сомнительного вида консервантами и прочей ерундой для прикрытия. Конечно, подобного рода сделки, как основные, указанные в «Уставе» фирмы, проводились попутно и вяло, — что-нибудь по реализации водки или подсолнечного масла, в тишине и в ожидании момента, когда поступит договор на заказ из федерального бюджета. Офис находился на площади Маяковского, в том доме, где жил М. Булгаков, и где ощущается дух героев его «Мастера и Маргариты». Что наталкивало на мысль: эта дьявольская служба ФСБ неспроста выбрала здание, чтобы подпитываться духом нечистой силы…

За мной в офис, чуть позже, взволнованно вбежали Марат Васильев с еще одним, очень хорошо мне знакомым, человеком, зятем Таса, который бросился к телефону и стал нервно куда-то звонить, стуча кулаком о ладонь другой руки и матерясь — «п…ц ему!», а потом спросил, видел ли я Усмана Адаханова, и где его можно найти? Этот человек мог получить поручение найти Усмана только от Таса, и стал бы вот так старательно его исполнять. Я ответил, что Усмана видел где-то неделю назад, и спросил, зачем он ему нужен, так как хорошо знал, что он с Усманом практически не имеет никаких отношений.