Русская мечта

– Ты бы не прыгал в «Бассейн», Славка, – предупредил Семин, наливая в рюмки коньяк. – В «Бассейне» вовсе сидят не жабы. Съедят тебя. Останешься при больном пацане и нищей сиделке. Помнишь, что ты говорил в прошлом году? Вот видишь, не помнишь, а недружественные газеты густо тебя цитируют. Сам ведь тогда вылез на трибуну. Сам заявил: вот, мол, показатели Лихачевского порта теперь всегда будут выглядеть красиво! Чистой прибыли обещал миллионов пятнадцать, а как завершил год? С убытком в тридцать шесть миллионов! Так какого черта? Как можно браться за сложное дело, не изучив его специфики? Ты ведь речник. По крайней мере, учился на речника. Значит, должен знать, что затраты на флоте всегда велики, поскольку река – материя непредсказуемая. Где-то образовалась мель, неучтенная капитаном, где-то ошибся вахтенный, где-то техника сплоховала, скажем, перекрыло плотом из кругляка нужную речку. Чтобы стащить тяжелый плот с мели, нужны многочасовые усилия нескольких теплоходов, да еще кругляк на треть уплывет. А ремонт флота? А содержание заправочных станций? А горючка? Ты что, забыл, что даже в советское время пароходства не держали среди прибыльных предприятий? Тебе сынишку надо везти к швейцарским врачам, а ты полез в Лихачевский порт, разогнал слаженную команду. Что за черт? Управлять предприятием должен не ты лично, по своей прихоти, по своему желанию, и даже не какой-то умный, симпатичный лично тебе человек, а серьезный, опытный, понимающий в делах менеджер. Это же в твоих собственных интересах! И ты не потеряешь, и Россия приобретет. У тебя больной сынишка. Тебе о нем надо думать, а ты устраиваешь охоту на жаб. Не река тебе нужна, а деньги «Бассейна».

Кузнецов отмахнулся.

А ведь я еще не все сказал, мрачно замолчал Семин.

Когда речники получили выгодный заказ на поставку щебня, вспомнил он, именно Кузнецов кинулся скупать акции «Бассейна», чтобы подмять под себя перспективные перевозки. Но всех судов в КАСЕ – пятнадцать теплоходов, из них два в ремонте, да шестнадцать трехтысячных барж. Доставить нефтяникам триста тысяч тонн щебня в Тюменскую область таким количеством судов – вопрос весьма сложный, да и настоящих профессионалов ты повыгонял. И возраст судов не малый. Понадеялся на понимание Липецкого, решил, что подомнешь его под себя, но Липецкий если и жаба, то не очень послушная. Свои баржи тебе в аренду не сдал.

Напомнил:

– Шурка Сакс тоже все суетился. Грохнули парня.

– Точно, ходили слухи. Я думал, врут.

Кузнецов помахал рукой вниз, в сторону катера, и взглянул на часы:

– Шурка дурак был, мелкий жулик, только его все-таки не грохнули. Повредился в уме, но жив. Сидит в котельной в Рядновке.

– Да нет, я о Саксе!

– И я о нем.

Кузнецов поднялся.

Шуркиному существованию он явно не придавал никакого значения.

Это Семина можно было ошеломить словами о том, что Шурка, кореш старый, жив, не помер, а Кузнецова это не трогало. Так же, как и неожиданная встреча с Семиным. Чего тут такого. Ну, приятельствовали когда-то.

– Зря, зря ты связался с «Бассейном». Даже собрание акционеров тебе не провести.

– Это почему?

– Да потому что для этого надо получить выписку из реестра!

Кузнецов ухмыльнулся.

Теперь он окончательно убедился, что Андрюха Семин как был, так и остался мелким жуликом.

– У нас свои тонкости, – покровительственно объяснил. – Мало ли что они не дают нам выписку. Мы уже отправили новый запрос в совет директоров «Бассейна». На этот раз если даже не ответят, нам по барабану. По закону ждем две недели, а потом…

Подмигнул:

– А потом автоматически получаем право проводить собрание.

4

Похоже, Благушино перестало быть дохлым местом.

Только отошел катер Кузнецова, как в причал ткнулся другой – широкоскулый, мощный, с крутыми обводами. Он походил скорее на яхту, хотя сказать так было бы преувеличением.

По трапу живо сбежал русый, быстрый человек.