Русская народная сказка

Таким образом, новые элементы могут получать в сказках сюжетные функции — служить дополнениями к традиционным характеристикам. Некоторые из них становятся традиционными. Так, в герое наряду с физической силой отмечается теперь образованность. Александр «рос просто не по часам, а по минутам. Стал семь годов уже, а не как семи, как десяти. Большущий сделался. В седьмом классе учиться должен, а ходит в десятый класс уж и всех проворнее»[111].

Нередко в современных сказках наблюдаем упрощенное реалистическое толкование фантастических образов и мотивов, и тогда сказочный кит превращается в корабль (Терек., № 40), чудесный дар предвидения объясняется грамотностью (Ленек., № 3), братья-великаны с лопатами и инструментами идут на помощь Ивану-царевичу (Ков., № 12), Марья-царевна для Иванушки покупает шапку-невидимку и сапоги-скороходы (Терек., № 6).

Заметно меняется и стиль речи героев. Царевна подземного царства на вопрос Ивана-царевича, не знает ли она, где его мать Анастасия — Золота коса, отвечает: «Мельком слышала. И я тебе помогу. Если сумеешь найти родную мать, то вытащи и нас из этого ига» (Ленек., № 3), или в той же сказке: «Я до основания кушать хочу».

Введение в речь героев «городских» слов должно подчеркнуть их особое положение, образованность, что становится одним из идеальных свойств персонажей. С другой стороны, «литературный стиль» должен показать осведомленность самого сказочника, его грамотность. Во всем этом ощущается ориентация современных сказочников на городскую культуру и книгу. Вновь напомним, что образованность становится едва ли не обязательной в характеристике героев современных сказок.

Ориентация сказочников на книгу проявляется, в частности, в нередком стремлении выдать народную сказку за книжную. Собиратели неоднократно отмечали, как некоторые исполнители, рассказывая сказку, держат перед собой книгу, имитируя таким образом чтение.

Влияние литературы на народную поэзию, как мы уже отмечали, процесс закономерный. Книга и сказка уже давно идут рядом, благотворно влияя друг на друга. Книга заимствует художественные образы, мотивы и сюжеты народной прозы, и сама сказка вбирает в себя сюжеты книжных повестей. Достаточно вспомнить сказки о Бове, Еруслане, Ерше Ершовиче и лисе-исповеднице, сюжеты многих авантюрных сказок. Но взаимодействие литературы и фольклора благотворно лишь до тех пор, пока между ними есть общее, — в характере осмысления действительности, принципах типизации. Потому-то не удивительно, что сказки братьев Гримм, Андерсена, по наблюдениям Э. В. Померанцевой, органично входят в репертуар современных сказочников. Сборник сказок А. Н. Афанасьева, ставший подлинно народной книгой, служит источником репертуара многих современных сказочников. Мотивы сказок Ершова, Пушкина, Аксакова тесно переплелись с мотивами народных сказок. Порой книжный источник мы ощущаем лишь в общей сюжетной схеме да по отдельным деталям или редким цитатам.

Но в число книг, пользующихся популярностью на селе, входят также романы Жюля Верна и Майн Рида, баллады Жуковского, повести Пушкина и Гоголя, «Князь Серебряный» Толстого и «Тихий Дон» Шолохова и др. В целом заметен интерес к романтическим, остросюжетным произведениям. Книги такого рода четко отграничиваются сказочниками от фольклорной прозы. Знакомство с ними составляет предмет гордости рассказчиков, а умение точно передать сюжет — показатель степени мастерства.

М. К. Азадовский еще в начале 30-х годов отмечал необходимость записи книжных пересказов и сравнения их с оригиналами. Такие наблюдения помогли бы объективно не только представить интересы современных рассказчиков, но и проследить процесс фольклоризации литературных произведений[112].

Талантливый сказочник, как мы уже не раз отмечали — личность незаурядная, творческая, пользующаяся большим уважением в деревне. Как правило, он обладает прекрасной памятью, грамотен и начитан. Сказочник как бы чувствует свою ответственность перед слушателями; желая поддержать авторитет рассказчика, но всегда стремится пополнить репертуар новыми произведениями, будь то сказка, запомнившаяся от матери, слышанная на стороне или прочитанная в книге. Естественно, что в свой репертуар он включает и книжные повести. И нередко пересказ книг вытесняет сказки, что в известной мере обусловлено и требованиями аудитории, желающей слышать новое. Но даже у лучших сказочников пересказы литературных произведений не получают органической стилевой переработки и потому выглядят бледными копиями подлинников.

Знакомство с книгой, частая обращенность сказочников к книжным сюжетам определяют и изменение стиля народной сказки. У рядовых сказочников это проявляется в робком, неумелом введении в сказку литературных слов, а подчас и в грубой стилизации. У талантливых сказочников сплав традиций народной сказки и книжной культуры привел к созданию своеобразных, интересных произведений, отражающих общие тенденции в судьбе жанра.