Россию разрывали крайности, каждая из которых вела прямиком к диктатуре – правой или левой. И это естественно при катастрофической слабости в стране среднего класса. Идеи Манифеста 17 октября могли обрести под собой прочный социальный фундамент только тогда, когда класс этот стал бы реальной общественной силой. Указанную задачу и должны были решить реформы П. А. Столыпина, назначенного Председателем Совета министров в июле 1906 г. «Новый политический порядок в нашем отечестве для своей прочности и силы нуждается в соответственных экономических основах и, прежде всего, в таком распорядке хозяйственного строя, который опирался бы на начала личной собственности и на уважение к собственности других. Только этим путем создана будет та крепкая среда мелких и средних собственников, которая повсеместно служит оплотом и цементом государственного порядка», – говорилось в особом журнале Совета министров от 10 октября 1906 г. «Пока крестьянин беден, пока он не обладает личною земельною собственностью, пока он находится насильно в тисках общины, он останется рабом, и никакой писаный закон не даст ему блага гражданской свободы… Мелкий земельный собственник, несомненно, явится ядром будущей мелкой земской единицы; он, трудолюбивый, обладающий чувством собственного достоинства, внесет в деревню и культуру, и просвещение, и достаток. Вот тогда, тогда только писаная свобода превратится и претворится в свободу настоящую, которая, конечно, слагается из гражданских вольностей и чувства государственности и патриотизма», – заявил глава правительства 16 ноября 1907 г. с думской трибуны.
Столыпин был последним шансом Петербургской России для ее эволюционного перехода к национальному государству европейского типа. Именно в годы его премьерства впервые за все время существования империи Романовых русский национализм стал действительной (а не декоративной, как при Александре III) государственной программой. Да, как справедливо отмечалось в мемуарной и научной литературе, в реформах Столыпина не было ничего принципиально нового, не предлагавшегося ранее теми или иными его предшественниками, однако заслуга Петра Аркадьевича как раз в том и состояла, что он сумел все эти прекрасные, но лежавшие годами под сукном предложения сделать неотложными правительственными мерами и незамедлительно принялся за их энергичную реализацию.
Без распространения права частной собственности, других гражданских прав и грамотности на подавляющее большинство русских – крестьян – построить русскую нацию было невозможно. Уже через полтора месяца после назначения на должность новый премьер обнародовал главные пункты своего курса: улучшение крестьянского землевладения и землепользования, введение всеобщего начального образования, гражданское равноправие, неприкосновенность личности, введение всесословного волостного самоуправления и т. д. 5 октября 1906 г. был издан указ, отменявший все правоограничения лиц крестьянского сословия. 9 ноября – указ «О дополнении некоторых постановлений действующего Закона, касающегося крестьянского землевладения», который предоставлял крестьянам право выхода из общины со своим земельным наделом, переходившим из временного владения в личную частную собственность (принят Третьей думой в качестве закона 14 июня 1910 г.). Обрело полную свободу переселенческое движение, стимулируемое теперь рядом льгот: выдавались ссуды, достигавшие 400 руб., на новом месте переселенцев ожидали 15 десятин земли и 3 десятины леса на душу мужского пола.
Еще ранее Министерство народного просвещения выработало законопроект «О введении всеобщего начального обучения». На его первом обсуждении правительством 8 августа 1906 г., в частности, прозвучало, что в ближайшие годы усилия и средства МНП будут сосредоточены на развитии школы в Центральной России, чтобы «