Читаем Русская национальная идея или ответ на третий проклятый вопрос (СИ) полностью

Представляется, что наборы слов в определениях обеих групп не затрагивают сущности вопроса обсуждения. Поэтому, чтобы быть правильно понятым, чётко обозначить своё видение вопроса и говорить предметно, рискну дать совершенно иное определение, пусть даже кому-то оно покажется спорным и неубедительным.


Национальная идея есть всеобщая цель, величие которой не подвергается сомнению её приверженцами, порождающая массовое следование провозглашённым нормам поведения, благодаря чему и обеспечивается её достижение.


Само словосочетание "национальная идея" несколько противоречит сущности понятия и определению, данному выше, так как несет внешне национальную окраску, в то время как явление может иметь наднациональный характер. Для большей точности вместо "национальной идеи" следовало бы говорить об идее овладевающей умами людей в больших исторических общностях, которые этнически могут быть очень пёстрыми. Однако, понимая и помня это, будем всё же далее употреблять термин "национальная идея", как уже сложившийся.


ГЛАВЕНСТВО ЦЕЛИ.

Итак, главное: национальная идея есть всеобщая цель. Здесь следует отвлечься и сказать несколько слов о возникновении целевых установок у организмов и их роли в процессе развития материального мира.


В неживой природе самостоятельных целей не существует просто ввиду отсутствия сознания. Косная материя пассивна. Объект неживой природы плывёт по воле волн воздействия окружающей среды и сам не задаёт цель и не способствует её достижению. Цель задается извне. Будущее состояние объекта и есть его цель, которая обусловлена его внешними связями. Так, камень, катящийся с горы, имеет простую и очевидную "цель" - занять устойчивое положение в пространстве. Внешние воздействия формируют его траекторию, временное конечное состояние и в целом цикл жизни объекта.


Цели живых организмов обусловлены их потребностями или инстинктом. Но главное - цели формируется не извне объектов, а внутри организмов. В начале эволюции, начиная с простейших и насекомых, цель жестко задается инстинктом - врождённой программой.


На дальнейших этапах эволюции животные уже сами и осознанно формируют цели и активно стремятся к их достижению. Однако, все эти цели - только подцели на общем дереве единственной цели - цели самосохранения, в том числе сохранения вида. Возникает в животном мире и осознание общности таких частных целей, как пропитание и оборона, но только в рамках стада или стаи, но не в рамках популяции.


В неживой природе цель - поводырь, у высших животных цель - путеводная звезда.


На вершине эволюции - у человека, цель может появиться под воздействием овладевшей им идеи. Идея может быть великой, никчёмной, маниакальной, никак не связанной с самосохранением, и даже губительной для человека, но он упрямо следует к ней. А результат этого стремления - преобразование мира вокруг себя. Отсутствие идеалов ведёт к хаосу сознания и деградации потенциала созидания и творчества. В этом человек разительно отличается от животного.


Так было всегда. Ещё не утвердилась психология, как наука, а Фрэнсис Бэкон уже утверждал: "Пустые предрассудки, ложные мнения, обольстительные призраки и все химерические надежды питают человека. Отнимите их и Вы предоставите его скуке, отвращению, тоске и отчаянию".


ВЛИЯНИЕ ИДЕЙ НА ЧЕЛОВЕКА.

Как ни загадочна траектория мухи в жаркий день, но мимо сладкого пирога и кучи навоза пролететь невозможно. Тропа антилопы пролегает между пастбищем и водопоем, а голодный хищник всегда будет держаться рядом. В поведении животного всегда есть доминанта, обусловленная его основными жизненными инстинктами, его поведение в широкой перспективе прогнозируемо, потому что зверь живет в реальном мире, а если и строит в своём сознании несуществующий мир, то только в виде картины ближайшего будущего с одним сюжетом - сытая и безопасная жизнь, и все его действия подчиняются преодолению препятствий на пути к ней.


В отличие от животного человек живет, подчиняясь не только общим биологическим законам и следуя естественным инстинктам. Он создает в своём сознании сложные идеальные миры, порождённые его мыслями, чувствами и фантазиями. Их разнообразие зависит от различий в интеллекте и запасах совести. И каждый человек как бы существует в двух мирах: в реальном - едином для всех, со своими законами материального мира, и в другом - выдуманном для себя, со своими личными нормами и табу.


Любой человек, от бандита до святого, стремится соответствовать собственному избранному идеалу. Хотим мы или нет, но идеи, как свои, так и чужие, оказывают постоянное и неустранимое воздействие на нас. Более того, мы так любим свои идеалы и ценности, что хотим увековечить их. Мы наделяем ими провозглашенных героев или возводим в героев тех, кто соответствует нашим идеалам, и оказываем умершим почести уже ненужные им. Поэтому памятники мёртвым мы ставим для живых, ибо хотим, чтобы и живущие рядом верили в наших героев и разделяли наши ценности.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Ислам и Запад
Ислам и Запад

Книга Ислам и Запад известного британского ученого-востоковеда Б. Луиса, который удостоился в кругу коллег почетного титула «дуайена ближневосточных исследований», представляет собой собрание 11 научных очерков, посвященных отношениям между двумя цивилизациями: мусульманской и определяемой в зависимости от эпохи как христианская, европейская или западная. Очерки сгруппированы по трем основным темам. Первая посвящена историческому и современному взаимодействию между Европой и ее южными и восточными соседями, в частности такой актуальной сегодня проблеме, как появление в странах Запада обширных мусульманских меньшинств. Вторая тема — сложный и противоречивый процесс постижения друг друга, никогда не прекращавшийся между двумя культурами. Здесь ставится важный вопрос о задачах, границах и правилах постижения «чужой» истории. Третья тема заключает в себе четыре проблемы: исламское религиозное возрождение; место шиизма в истории ислама, который особенно привлек к себе внимание после революции в Иране; восприятие и развитие мусульманскими народами западной идеи патриотизма; возможности сосуществования и диалога религий.Книга заинтересует не только исследователей-востоковедов, но также преподавателей и студентов гуманитарных дисциплин и всех, кто интересуется проблематикой взаимодействия ближневосточной и западной цивилизаций.

Бернард Луис , Бернард Льюис

Публицистика / Ислам / Религия / Эзотерика / Документальное
100 знаменитых катастроф
100 знаменитых катастроф

Хорошо читать о наводнениях и лавинах, землетрясениях, извержениях вулканов, смерчах и цунами, сидя дома в удобном кресле, на территории, где земля никогда не дрожала и не уходила из-под ног, вдали от рушащихся гор и опасных рек. При этом скупые цифры статистики – «число жертв природных катастроф составляет за последние 100 лет 16 тысяч ежегодно», – остаются просто абстрактными цифрами. Ждать, пока наступят чрезвычайные ситуации, чтобы потом в борьбе с ними убедиться лишь в одном – слишком поздно, – вот стиль современной жизни. Пример тому – цунами 2004 года, превратившее райское побережье юго-восточной Азии в «морг под открытым небом». Помимо того, что природа приготовила человечеству немало смертельных ловушек, человек и сам, двигая прогресс, роет себе яму. Не удовлетворяясь природными ядами, ученые синтезировали еще 7 миллионов искусственных. Мегаполисы, выделяющие в атмосферу загрязняющие вещества, взрывы, аварии, кораблекрушения, пожары, катастрофы в воздухе, многочисленные болезни – плата за человеческую недальновидность.Достоверные рассказы о 100 самых известных в мире катастрофах, которые вы найдете в этой книге, не только потрясают своей трагичностью, но и заставляют задуматься над тем, как уберечься от слепой стихии и избежать непредсказуемых последствий технической революции, чтобы слова французского ученого Ламарка, написанные им два столетия назад: «Назначение человека как бы заключается в том, чтобы уничтожить свой род, предварительно сделав земной шар непригодным для обитания», – остались лишь словами.

Александр Павлович Ильченко , Валентина Марковна Скляренко , Геннадий Владиславович Щербак , Оксана Юрьевна Очкурова , Ольга Ярополковна Исаенко

Публицистика / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии