Русская община и коммунизм

Это показывает фрагментарный характер вклада Бордиги. Он думал о сопротивлении капиталу, но осуществил лишь `реставрацию' марксизма, вернувшись к позициям большевиков (до второго съезда Коммунистического Интернационала включительно), удерживая этим движение в контрреволюционной сфере. Это утверждение возможного сопротивления капиталу может быть понято из двух утверждений Бордиги: 1. марксизм – это теоретическое предвосхищение¹¹⁰, 2. марксизм – это также теория контрреволюции (в этом он очевидно отличался от Корша). Теперь, когда стадия контрреволюции миновала благодаря возрождению феномена революции (1968), теоретическая деятельность Бордиги должна быть преодолена.

Теория диктатуры пролетариата, чьи корни восходят к якобинцам французской революции и Бабёфу, была подхвачена Буонарроти и в слегка иной манере Флорой Тристан, С. Борном и некоторыми чартистами, процветала у Бланки и его учеников (напр. Ткачёв), присутствовала в чистом виде у Маркса, будучи определяющей как говорил Ленин, (Бернштейн подвергал яростным нападкам за его неспособность преодолеть свой бланкизм), стала идеей-гегемоном у Ленина и большевиков и была усовершенствована Бордигой. Она утверждает, что деспотическое вмешательство пролетариата в экономический процесс может ускорить переход к коммунизму. Она превозносила политическое действие, которое должно было сократить стадию капиталистического развития. Нельзя избежать способа производства, когда он установился. Так цикл, зародившийся в 1848-м, завершился теперь.

Дебаты, которые начались между сторонниками классовой революции и революции, которую можно было бы назвать коммунитарной (народничество зародилось в 1848-м), закончились поражением обеих сторон и триумфом капиталистического класса, капитала, который лишь укрепляет свою победу мистификацией пролетариата как правящего класса.

До сих пор коммунистическая революция развивалась на основе формального господства капитала над обществом, или вернее даже на основе перехода от формального к реальному господству. Поэтому надо чётко определить характеристики будущей революции, хотя бы лишь для того, чтобы отдать дань Бордиге, который в завершение своего изучения России, установил окончательную дату революции – 1975. Будущая, но не далёкая, революция будет находиться под непосредственным влиянием следующего факта: мировой капитал стремится к отрицанию классов. Он реализует его, обобщая наёмный труд, низводя всех людей до уровня наёмных работников, функционеров капитала, производя т.о. универсальный класс (в большом количестве и, потенциально, достигая своей цели). Необязательно чётко реструктурировать старые классы, но надо вести движение отрицания к его концу, уничтожая мистификацию. Именно таким образом можно было отобразить феномен, замороженный в одной из своих стадий, в то же время, не принимая в расчёт тенденцию государства становиться обществом во всех классовых обществах. Капиталистическое общество реализует эту тенденцию через КСП и внутреннее усвоение господства капитала людьми из-за чего каждый становится полицейским для другого. Кроме того, более чем когда-либо не происходит абсолютного разрыва между капитализмом и его отрицанием, говоря исторически, между пролетарием и человеком. Фактически дуализм присутствует в каждом в более или менее чёткой и подчёркнутой манере, даже в тех, кто бунтует против господства капитала, что заставило некоторых говорить о том, что классовая борьба происходит даже на индивидуальном уровне. Дело уже не в классовой борьбе, но в борьбе человека против капитала, господствующего над человечеством, которое он сделал иерархическим в соответствии с собственной тотальной системой ценностей. Государство подобно социальному воплощению капитала, удерживающему всех людей под властью внешних сил, т.е. принуждением, осуществляемым отдельным органом (полиция, армия, репрессивные элементы в каждой производственной единице: всё является капиталистическим производством) и внутренним давлением, всё более интимным приятием представлений капитала.