«Русская освободительная армия» против Сталина

В памятной записке о «религиозном попечении власовских войск» [746] митрополит Сергий, в частности, утверждал, что точно так же, как Русской освободительной армией не может командовать генерал-эмигрант, так и во главе духовенства этой армии не может быть поставлен епископ-эмигрант без того, чтобы та не потеряла свою притягательную силу по эту и ту сторону фронта. Сергий, предложивший создать церковный центр для оккупированных территорий, потребовал назначить также и протопресвитера из священников Патриаршей церкви с мотивировкой, что только так можно противостоять советскому слуху, будто немцы хотят руководить русской православной церковью из Берлина, чтобы «сломить этот столп русского национального сознания». Лишь при принципиальном признании законной иерархии Московской Патриархии, которой по каноническому праву в любом случае принадлежит авторитет лишь в делах веры, но не в политических вопросах, действительно возможно «преодоление большевистской пропаганды в церковной сфере». Поскольку Патриаршья церковь, по мнению митрополита Сергия, находилась в состоянии неволи, он считал, что политические высказывания митрополитов Московского или Ленинградского в любом случае навязываются или фальсифицируются большевиками, а потому не имеют силы для верующих. Тем самым борьба за «освобождение своей церкви» от большевизма становилась для православных «священным долгом». То, что, наряду с Зарубежной церковью и параллельно с ней открыто выступали в пользу Власова и Русской освободительной армии и видные духовные лица Патриаршьей церкви по эту сторону фронта – помимо Сергия, например, и экзарх Белоруссии митрополит Пантелеимон [747], доставляло советскому руководству значительные затруднения. Возможно, это служит объяснением тому, почему митрополит Сергий 23 апреля 1944 г., во время поездки из Вильно в Ригу, при странных обстоятельствах пал жертвой покушения партизан. В послевоенные годы советская сторона распространялась, что экзарх использовал «свой пост для просоветской, в сущности, пропаганды» и был поэтому устранен по заданию немцев [748]. Советская агитация пыталась совершенно несправедливо связать с этим злодеянием полковника Позднякова, в то время – уполномоченного генерала Власова и РОА при группе армий «Север». Но документы доказывают, что именно митрополит Сергий был нескрываемым противником большевизма и активным сторонником сотрудничества Патриаршьей церкви с власовским движением [749]. Весной 1943 г. в Пскове он доверительно общался с генералом Власовым. И поэтому, конечно, не случайно, что его секретарь, профессор Гримм, в прошлом капитан лейб-гвардии Павловского полка, преподававший государственное право в Дерптском университете, позднее играл ведущую роль в юридическом отделе Комитета освобождения народов России, а его сын был пропагандистом в РОА.

С мая 1943 г. постепенно стала заметной целенаправленная пропаганда против Власова и на оккупированных немцами территориях. С соблюдением определенных мер предосторожности распространялись листовки, адресованные населению в целом, а на фоне провозглашенного немецкой стороной в июне 1943 г. «введения крестьянской собственности на землю» – также специально крестьянству. К этой категории могут быть отнесены [750]:

1) «Открытое письмо рабочих и крестьян Псковского и Островского районов генералу-изменнику Власову» под названием «Отвечай, изменник Власов!».

2) Листовка «Власов – агент немецких фашистов».

3) Листовка «Как Власов продал крестьян немцам? (sic)».

4) Листовка «Русский не будет братоубийцей!».

5) Листовка «Смерть фашистскому наймиту Власову!».

6) Листовка «Убей изменника Власова!» (в немецком переводе).

7) Обращенная к «населению временно оккупированных районов Ленинградской области» листовка Политического управления Северо-Западного фронта «Кто такой Власов?».