Русская поэзия XIX века. Том 2

Из-за острова на стрежень,
На простор речной волны
Выбегают расписные,
Острогрудые челны.
На переднем Стенька Разин,
Обнявшись с своей княжной,
Свадьбу новую справляет
И веселый и хмельной.
А княжна, склонивши очи,
Ни жива и ни мертва,
Робко слушает хмельные,
Неразумные слова.
«Ничего не пожалею!
Буйну голову отдам!» –
Раздается по окрестным
Берегам и островам.
«Ишь ты, братцы, атаман-то
Нас на бабу променял!
Ночку с нею повозился –
Сам наутро бабой стал…
Ошалел…» Насмешки, шепот
Слышит пьяный атаман –
Персиянки полоненной
Крепче обнял полный стан.
Гневно кровью налилися
Атамановы глаза,
Брови черные нависли,
Собирается гроза…
«Эх, кормилица родная,
Волга – матушка-река!
Не видала ты подарков
От донского казака!…
Чтобы не было зазорно
Перед вольными людьми,
Перед вольною рекою,-
На, кормилица… возьми!»
Мощным взмахом поднимает
Полоненную княжну
И, не глядя, прочь кидает
В набежавшую волну…
«Что затихли, удалые?…
Эй ты, Фролка, черт, пляши!…
Грянь, ребята, хоровую
За помин ее души!…»

<1883>

А. БОРОВИКОВСКИЙ

К СУДЬЯМ

Мой тяжкий грех, мой умысел злодейский
Суди, судья, но проще, но скорей:
Без мишуры, без маски фарисейской,
Без защитительных речей…
Крестьянскую дерюгу вместо платья
Одев и сняв «преступно» башмаки,
Я шла туда, где стонут наши братья,
Где вечный труд и бедняки.
Застигнута на месте преступленья,
С «поличным» я на суд приведена…
Зачем же тут «свидетели» и «пренья»?
Ведь я кругом уличена!
Оставь, судья, ненужные вопросы…
Взгляни – я вся в уликах: на плечах
Мужицкая одежда, ноги босы,
Мозоли видны на руках.
Тяжелою работой я разбита…
Но знаешь ли, в душе моей, на дне,
Тягчайшая из всех улик сокрыта:
Любовь к родимой стороне.
Но знай и то, что, как я ни преступна,
Ты надо мной бессилен, мой судья…
Нет, я суровой каре недоступна,
И победишь не ты, а я.
«Пожизненно» меня ты погребаешь,
Но мой недуг уж написал протест…
И мне грозит – сам видишь ты и знаешь
Лишь кратковременный арест…
А я умру все с тою же любовью…
И, уронив тюремные ключи,
С молитвою приникнут к изголовью
И зарыдают палачи!…

<1877>

П. ЯКУБОВИЧ

ПАДАЛЬ