Русская поэзия XIX века. Том 2

Какая грусть! Конец аллеи
Опять с утра исчез в пыли,
Опять серебряные змеи
Через сугробы поползли.

На небе ни клочка лазури,

В степи все гладко, все бело,
Один лишь ворон против бури
Крылами машет тяжело.

И на душе не рассветает,

В ней тот же холод, что кругом,
Лениво дума засыпает
Над умирающим трудом.

А все надежда в сердце тлеет,

Что, может быть, хоть невзначай,
Опять душа помолодеет,
Опять родной увидит край,

Где бури пролетают мимо,

Где дума страстная чиста, —
И посвященным только зримо
Цветет весна и красота.

<1862>

«Чем тоске, и не знаю, помочь…»

Чем тоске, и не знаю, помочь;
Грудь прохлады свежительной ищет,
Окна настежь, уснуть мне невмочь,
А в саду над ручьем во всю ночь
Соловей разливается-свищет.

Стройный тополь стоит под окном,

Листья в воздухе все онемели.
Точно думы всё те же и в нем,
Точно судит меня он с певцом, —
Не проронит ни вздоха, ни трели.

На заре только клонит ко сну,

Но лишь яркий багрянец замечу —
Разгорюсь — и опять не усну.
Знать, в последний встречаю весну
И тебя на земле уж не встречу.

<1862>

«Не избегай; я не молю…»

Не избегай; я не молю
Ни слез, ни сердца тайной боли,
Своей тоске хочу я воли
И повторять тебе: «люблю».

Хочу нестись к тебе, лететь,

Как волны по равнине водной,
Поцеловать гранит холодный,
Поцеловать — и умереть!

<1862(?)>

«Не первый год у этих мест…»

Не первый год у этих мест
Я в час вечерний проезжаю,
И каждый раз гляжу окрест,
И над березами встречаю
Все тот же золоченый крест.

Среди зеленой густоты

Карнизов обветшалых пятна,
Внизу могилы и кресты,
И мне — мне кажется понятно,
Что шепчут куполу листы.

Еще колеблясь и дыша

Над дорогими мертвецами,
Стремлюсь куда-то, вдаль спеша,
Но встречу с тихими гробами
Смиренно празднует душа.

<1864>

«Жизнь пронеслась без явного следа…»

Жизнь пронеслась без явного следа.
Душа рвалась — кто скажет мне куда?
С какой заране избранною целью?
Но все мечты, все буйство первых дней
С их радостью — все тише, все ясней
К последнему подходят новоселью.

Так, заверша беспутный свой побег,

С нагих полей летит колючий снег,
Гонимый ранней, буйною метелью,
И, на лесной остановясь глуши,
Сбирается в серебряной тиши
Глубокой и холодною постелью.

<1864>

Старые сосны.

Рис. А. К. Саврасова. Карандаш. 1854 г.

Государственная Третьяковская галерея.

«Измучен жизнью, коварством надежды…»

Die Gleichmäßigkeit des Laufes

der Zeit in allen Köpfen beweist

mehr, als irgend etwas, daß wir

Alle in denselben Traum versenkt

sind, ja daß es Ein Wesen ist,

welches ihn träumt.

Schopenhauer[75]

^{168}

1