Русская Православная Церковь за границей в 20-е годы XX века

В 1930 г. в Харбине началось строительство величественного Софийского храма. Вообще же в городе с 1918 по 1931 г. были построены следующие храмы: Свято-Николаевский при городской тюрьме, Свято-Петропавловский в Сунгарийском городке, Свято-Преображенский в корпусном городке, Камчатское подворье, Богородицко-Владимирская женская обитель (основана в 1924 г. игуменией Руфиной), Казанско-Богородицкий мужской монастырь в Гондатьевке, Борисоглебская церковь в Цинхэ, Свято-Николаевская церковь в Частном Затоне, Иоанно-Богословская при приюте-училище «Русский дом», Иоанно-Предтеченская при Московских казармах, Пророко-Ильинская на Пристани, Покровская на Старом кладбище. Строили церкви и на железнодорожной линии – Св. – Троицкая на ст. Шитоух-эцзы, Свято-Николаевская на ст. Эхо, Свято-Георгиевская на ст. Хайлин, Свято-Владимирская на ст. Яомынь, Спасо-Преображенская на ст. Лаошагоу.

Важную роль в деле помощи беженцам сыграло Русское Православное братство, открытое в Шанхае 22 февраля 1923 г. по инициативе известного русского врача-эмигранта Д. И. Казакова. Помимо благотворительности, важнейшими задачами Братства были укрепление нравственности среди эмигрантов, сохранение русской культуры, проповедь Православия. Оно организовывало многочисленные общественные собрания и лекции, построило русскую школу в Шанхае и госпиталь для неимущих, а также Коммерческое училище и Убежище для одиноких и престарелых женщин. В 1924 году председатель Русского Православного Свято-Богоявленского Братства в Шанхае в своем отчете Синоду освещал многостороннюю деятельность Братства, за которую Архиерейский Синод выражал благодарность с формулировкой – за полезную деятельность[503].

По инициативе епископа Хайларского Димитрия (Вознесенского) были созданы «Серафимовский приют» для мальчиков-сирот и «Серафимовская столовая», которая должна была служить беднякам, – давать малоимущим обеды за символическую плату, а неимущим – бесплатно.

На земельном участке Спасо-Преображенской церкви Корпусного городка в Харбине протоиерей М. Филологов создал «Дом-убежище митрополита Мефодия» для вдов, сирот и престарелых из духовного звания. Средства собирались с помощью концертов, лотерей и сбора пожертвований. Заботы по изысканию средств падали на долю Дамского Комитета при приюте.

Япония

Японская Православная Церковь сформировалась на основе Российской Духовной Миссии, которая действовала в стране в последней трети XIX века и возглавлялась свт. Николаем (Касаткиным). Впервые подробный анализ истории ее построения как Поместной Церкви, вплоть до обретения ею адекватного канонического статуса, представлен в книге Н. А. Сухановой «История Японской Православной Церкви в XX веке: путь к автономии». Исследовательница отмечает, что в 2000-е гг. японские авторы немало продвинулись в изучении периода управления Церковью митрополитом Сергием (Тихомировым), а вот для отечественной историографии и эта эпоха во многом остается белым пятном.

Несколько тысяч беженцев с восточных территорий России (среди которых были служащие белых правительств, военные, дворяне, представители интеллигенции) были вынуждены отправиться в Иокогаму, Цуруга, Кобэ, и далее в Маньчжурию либо в Новый Свет. Некоторые из них оставались в Японии.

Согласно материалам Министерства внутренних дел Японии, в 1917 г. число русских поданных в стране составляло 439 человек, а уже к 1922 г. русская диаспора выросла в 3 раза. Большинство эмигрантов сосредоточилось в 4 городах: Токио, Иокогаме, Кобэ и Хакодатэ. Лидировала Иокогама, расположенный близ Токио крупный порт: в 1920–1922 гг. здесь проживало более половины русского населения в Японии – до 600 человек[504].

В Иокогаме русские арендовали здание для Русского собрания, в нем же устроили и православную церковь. Служить в ней приезжал прот. Петр Булгаков, настоятель церкви при старом российском имперском посольстве в Токио (дядя писателя). Прот. Петр оказался спорной фигурой: в 1923 г. он примкнул к обновленцам[505].

На западе страны – в Кобэ к началу 1920-х гг. русских эмигрантов было гораздо меньше, но они тоже составляли значительную по японским меркам общину – около 200 человек. В 1921 г. они устроили молитвенное помещение на втором этаже жилого дома; первое время в нем служил эмигрант свящ. Леонтий Протопопов. Интересно, что Японская Православная Церковь не принимала в свои ряды русских верующих, и делегаты от эмигрантских общин не участвовали в церковных Соборах.