Русская Православная Церковность. Вторая половина XX века

Последнее из упоминаемых в Символе веры свойств Церкви, ее апостоличность, обладает тремя гранями, первая из которых — исторический факт, вторая — стоящая перед Церковью задача, имеющая как основная цель Церкви постоянный, непреходящий характер; третья грань — сакраментальная преемственность, которая осуществляется из поколения в поколение через таинство рукоположения.

Церковь имеет апостольское происхождение, так как ученики Христовы, Его апостолы, были .первыми ее членами со дня создания, т.е. со дня Пятидесятницы, когда посланный Сыном Божьим от Отца Дух Святой превратил общество учеников в Церковь, т.е. в Тело Христово.

Апостольский характер носит вся деятельность Церкви, посланной в мир для продолжения дела Христова, дела спасения мира через веру в Христа, через следование за Ним. Это великое поручение Церковь должна выполнять, проповедуя Евангелие всей твари (Мк 16:15), уча соблюдать заповеданную Христом любовь к Богу и к людям (Мф 22:38–39), вводя их в Царство Божье через таинство крещения (Мф 28:20).

К сожалению, и здесь Церковь далеко не отвечает своему высокому предназначению, отраженному в усвоенном ею именовании «апостольской». Православная Церковь, в частности Русская, заботится чрезмерно об омовении рук (Мф 15:20) и чаш (Мф 23:25), т.е. о тщательном соблюдении бесчисленных обрядовых предписаний и обычаев, о том, что «входит в уста» и о многом другом внешнем, что не может осквернить человека (ст. 10) и повредить его спасению, но очень мало учит тому, что составляет «суд, милость и веру» (Мф 23:23).

Апостолы и Сам Господь Иисус Христос учили проповедников Слова Божьего применяться к возможностям восприятия этого Слова (Мф 12:11,13; 1 Кор 9:19–22), добиваясь уразумения, а Церковь, следуя «преданиям старцев» (Мк 7:3,8–9), затрудняет уразумение и усвоение Слова, преподнося его на малопонятном, а для многих и совсем непонятном церковнославянском языке, на недопустимость чего есть в Священном Писании прямое указание (1 Кор 14:18).

Просто поразительно, как христианские Церкви легко поддаются искушению пренебречь прямыми указаниями Господа и Учителя, особенно когда оказываются перед соблазном создать между Богом и человеком непреодолимую преграду, в данном случае — восстановить преграду, возведенную человеческим грехом, существовавшую до Христа и Им разрушенную. В Римско–католической Церкви веками, вплоть до нашего времени, Слово Божье и почти все богослужение звучали на латинском языке, еще более недоступном для западных прихожан, чем для жителей России церковнославянский, а в Армяно–григорианской Церкви до сих пор служба совершается на древнеармянском языке, понятном только для священнослужителей.

Сторонники употребления славянского языка приписывают ему какую–то особую благодатность, забывая (или, точнее, предпочитая забывать), что одним из признаков одухотворения учеников Христовых и создания Церкви был дар языков, необходимый для выполнения их апостольской миссии. Если тому или иному языку или наречию приписывать большую благодатность, чем другим, то не следует ли нам читать в храмах России Слово Божье на греческом и древнееврейском языках, которые имеют шанс считаться наиболее благодатными, ибо оригинал Слова Божьего был написан именно на этих языках?

Характерным для Церкви апостольских времен являлось возвещение Евангелия, Радостной вести о Христе пострадавшем, умершем и воскресшем для спасения грешников, народам, Христа еще не знавшим и даже о Нем еще ничего не слышавшим. Это благовестие составляло первичную и на первых порах важнейшую часть апостольской деятельности.

Миссионерская деятельность Русской Православной Церкви велась вплоть до Октябрьского переворота в довольно широком масштабе. Русские миссионеры успешно трудились на Алтае и в Карелии, в Японии и в Пермском крае. Такие подвижники, как св. Стефан Великопермский, просветитель Алтая архиепископ Макарий переводили Библию на местные языки и совершали на них православное богослужение, не утруждая себя ненужными и нелепыми вопросами о степени «благодатности» того или иного языка.