Русская психиатрия от Николая II до Сталина

Построение психологии на основе марксистской методологии совершалось в упорной идеологической борьбе, и старая психология к концу 30-х годов, как заявлял в своих «Основах общей психологии» в 1946 г. С. Л. Рубинштейн, «потеряла большую часть своих позиций… Механицизм рефлексологии, эклектизм реактологии (К. Н. Корнилов), некритическое следование за модными зарубежными теориями (Л. С. Выготский), выдававшимися за марксистскую психологию, и педологические извращения завели психологию в тупик… Педологические извращения в системе Наркомпроса привели к свертыванию научной работы по психологии и искусственному ее вытеснению». Но следует помнить, что освободить психологию от идеалистических наслоений было задачей нелегкой, тем более что телеологическая психология редко выявлялась в чистой и последовательной форме, а постоянно маскировалась отдельными элементами материалистической психологии. Диалектико-материалистическую психологию приходилось строить фактически заново. И необходимо было, прежде чем строить общую теорию, обратиться к исследованию отдельных частных проблем, что и сделали многие психологи: с 1931 по 1941 г. разрабатывались педагогические [кафедры педагогических институтов Харьковского (А. Н. Леонтьев) и Московского (А. А. Смирнов], прикладные психопатологические вопросы (Б. Г. Ананьев в Институте мозга им. Бехтерева в Ленинграде), вопросы зоопсихологии (работы М. Н. Ладыгиной-Котс, В. Боровского, Н. Войтонис), П. П. Блонский вел работы о памяти, Б. М. Теплов — о способностях и ряд других.

Для правильного построения материалистической теории психической деятельности необходимо было систематически разрабатывать, все более расширяя физиологию высшей нервной деятельности, ход эволюции человеческого сознания.

В этом отношении исключительно успешно развивалось и открыло новую эру в учении о физиологической основе психики, мышления учение И. П. Павлова.

Учение И. П. Павлова[182] о «временных связях» (условных рефлексах), начатое им до революции, продолжало систематически развиваться. Павлов не стремился, как Бехтерев, к созданию космологической системы, объясняющей все стороны человеческой деятельности, а с чисто физиологической точки зрения расчленял и анализировал простейшие действия животных, стремясь «… найти такое элементарное психическое явление, которое целиком, с полным правом могло бы считаться вместе с тем и чистым физиологическим явлением, и, начав с него…. получить объективную картину всей высшей деятельности животных».

Таким явлением и было образование условных рефлексов первого порядка. В 1923 г. И. П. Павлов опубликовал свою книгу «Двадцатилетний опыт объективного изучения высшей нервной деятельности (поведения) животных», в которой содержится «все, что за эти 20 лет было изложено в лекциях, докладах, статьях в России и за границей»[183]. В 1927 г. Павлов дал систематическое изложение своих исследований в книге «Лекции о работе больших полушарий головного мозга», где он изложил законы иррадиации и концентрации раздражения, взаимной индукции и тормозного процесса; внешнего и внутреннего торможения: угасания, условного торможения, запаздывания сна и так называемых гипноидных фаз. В методе Павлова речь шла не об объективной психологии, а об объективном методе изучения мозговой деятельности. По Павлову, все поведение высших животных и человека мы должны признать состоящим из закономерных ответов центральной нервной системы на различные экзо- и эндосоматические раздражения. Вся нервная деятельность состоит из врожденных (безусловных) и приобретенных в течение индивидуального развития (условных) рефлексов. Кора головного мозга является не только воспринимающим полем, в котором проицируются как пространственно, так и временно все раздражения, получаемые экстеро-, интеро- и проприорецепторами, но и несет функции замыкающие. Многократное совпадение нескольких мышечно-двигательных раздражений ведет к установлению целой ассоциативно-двигательной цепи, дает «цепной условный рефлекс». Если в рецепторной функции коры заложено начало анализа внешней среды, то в замыкательной мы имеем как бы первый синтез этих элементов. Таким образом, головной мозг представляет собой «орган неисчерпаемой функциональной приспособляемости» к внешнему миру.