Читаем Русская революция и «немецкое золото» полностью

Удивительное совпадение, но именно столько, 20 млн. руб., запросил Парвус у немцев «для полной организации русской революции», которую он назначил на январь 1916 г.[93]. А пока же он считал возможным удовлетвориться 1 млн. рублей, который ему требовался для передачи через своего агента в Петроград для проведения там подрывной работы[94]. Организуя русскую революцию из Копенгагена, где его опекал немецкий посланник Брокдорф-Ранцау, Парвус наведался в декабре 1915 г. в Берлин, где, по его словам, был «необычайно вежливо принят во всех самых важных государственных учреждениях», после чего «у него создалось впечатление, что его предложения были встречены с одобрением во влиятельных кругах министерства иностранных дел и финансов»[95]. Увы, здесь Парвусу пришлось значительно усилить свое «впечатление», чтобы достойно выглядеть в глазах своего шефа и получить желанный миллион. Министр финансов Гельферих в своем письме заместителю статс-секретаря иностранных дел Циммерману 26 декабря 1915 г. писал: «На самом деле я обошелся с Гельфандом более сдержанно, чем он изобразил это в Копенгагене. По-моему, он слишком нафантазировал в своих планах, особенно в так называемом финансовом плане, в котором мы вряд ли сможем участвовать. С другой стороны, стоит обсудить вопрос о предоставлении в его распоряжение 1 млн. рублей, который он просит для пропаганды»[96]. Распорядившись тогда же о выдаче Парвусу 1 млн. рублей, статс-секретарь иностранных дел Ягов счел необходимым «сообщить графу Ранцау, что д-р Гельферих относится к фантастическому финансовому плану Гельфанда отнюдь не так сочувственно, как тот думает»[97].

Но наступил январь 1916 г., а никаких известий о назначенной Парвусом на это время революции из России не поступало. Немецкому посланнику в Копенгагене пришлось давать по этому поводу объяснения самому канцлеру. Как сообщал 25 января 1916 г. Брокдорф-Ранцау в Берлин, выделенная сумма в 1 млн. руб. уже доставлена в Петроград и используется по назначению. Гельфанд, оказывается, «настаивал приступить к действиям 22 января». Однако его агенты решительно отсоветовали ввиду того, что «за последние два месяца политическая ситуация изменилась так, что выступать немедленно было бы неразумно»[98]. Разумеется, автором появившихся «новых политических обстоятельств» был сам Парвус, и только ему могла прийти в голову идея свалить вину за несостоявшееся восстание в Петрограде на правых. «В революционном лагере опасаются, – отмечалось в сообщении Брокдорфа-Ранцау, – что если бы восстание произошло в данный момент, реакционеры смешались бы с революционерами, чтобы внести в движение анархию»[99]. За отсутствием восстания пришлось распространять слухи о его подготовке. В июле 1916 г. начальник петроградского охранного отделения Глобачев докладывал о несостоятельности слухов о якобы ведущейся Парвусом и Горьким подготовке «всеобщей стачки пролетариата и вооруженного восстания». Глобачев считал, что Парвус «потерял свое обаяние среди русских социал-демократов, денежные средства их организаций незначительны, что едва ли имело бы место в случае получения немецкой помощи». Как мне представляется, в данном случае нет оснований не доверять начальнику охранного отделения, которое имело своих агентов практически во всех политических партиях. Возвращаясь к вопросу о возможности организации Парвусом восстания, Глобачев замечал: «Это только мечты, которым никогда не суждено осуществиться, ибо для создания подобного грандиозного движения, помимо денег, нужен авторитет, которого у Парвуса ныне уже нет…»[100].

Итак, в России Парвуса уже не ждали и даже забыли. Неважно обстояло дело и с «разработкой» вождей большевиков в Швейцарии. В мае 1915 г. он приехал туда, чтобы встретиться с В. И. Лениным. Об этой встрече, состоявшейся то ли в Берне, то ли в Цюрихе, мы знаем только от самого Парвуса. Удивительно, но о ней нет даже упоминания в сообщениях в Берлин немецкого посланника в Копенгагене Брокдорфа-Ранцау, который «вел» Парвуса. А ведь, казалось бы, это такой актив в их совместной работе. Тем не менее даже если такая встреча и состоялась, то она, по признанию самого Парвуса, закончилась ничем[101]. А все остальное, что нагромождено вокруг этой встречи, основано на домыслах и фантазии. Поэтому только при очень богатом воображении можно увидеть маскировку якобы состоявшегося тогда сговора в той резкой характеристике, которую дал Ленин Парвусу в своей статье «У последней черты», опубликованной 20 ноября 1915 г. в газете «Социал-демократ». «Парвус, показавший себя авантюристом уже в русской революции, – писал Ленин, – опустился теперь в издаваемом им журнальчике „Gloke“ („Колокол“) до … последней черты… Он лижет сапоги Гинденбургу, уверяя читателей, что немецкий генеральный штаб выступил за революцию в России…»[102]. Вряд ли лидер большевиков позволил себе пройтись по адресу Гинденбурга и немецкого генерального штаба, если бы он согласился сотрудничать с ними.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное