Русская революция. Книга 1. Агония старого режима. 1905 — 1917

В 1903 году Витте был выведен в отставку с поста министра финансов и получил чисто почетную должность председателя Совета министров, но теперь о нем вспомнили и послали с дипломатической миссией в Соединенные Штаты. Наставления он получил самые туманные, но ни при каких обстоятельствах он не должен был соглашаться «на отдачу Японии хотя пяди исконно русской земли» или выплату контрибуций⁷⁸. Во всем остальном он должен был действовать по своему усмотрению. Витте, прекрасно представлявший соотношение сил, понимал, что у России есть еще козырные карты, ибо и японская экономика испытывала в связи с войной сильное напряжение, и Япония не меньше России стремилась прийти к мирному соглашению. В Америке Витте сумел сыграть на антияпонских настроениях американцев и завоевал симпатии публики такими демократическими жестами, как обмен рукопожатиями с железнодорожными инженерами и позирование дамам с фотоаппаратами, что, как он признавался, давалось ему, непривычному к таким представлениям, с большим трудом.

В России известия о Цусимском поражении усугубили политическую напряженность. 2 мая Петербургская дума проголосовала за политические реформы, на следующий день то же произошло в Московской думе. Это были значительные сдвиги, поскольку до сих пор органы городского самоуправления оставались более сдержанными, чем земские, и стояли в стороне от освободительного движения. 24–25 мая земцы провели собрание совместно с представителями дворянства и городских дум⁷⁹. Резолюция собрания призывала к созыву всероссийского представительного органа, избранного на основе тайного, равного, всеобщего и прямого голосования; среди подписавших ее были двадцать председателей городских дум⁸⁰. Совещание избрало депутацию для встречи с царем, которую он принял 6 июня. Говоря от имени всей группы депутатов, князь Сергей Трубецкой просил царя допустить народных представителей к прямым переговорам с ним. Он говорил о том, что военные поражения возбуждают разговоры об «измене» в верхах. Не уточняя характера народного представительства — быть ему консультативным или законодательным, — Трубецкой предлагал проводить выборы в него не по сословному признаку, а на демократических основах. Ведь и сам русский царь, убеждал Трубецкой, «не Царь дворян, не Царь крестьян или купцов, не Царь сословий, — а Царь всея Руси». Царь заверил депутацию, что его воля созвать выборных от народа непреклонна⁸¹. Эта встреча явила исторический прецедент — впервые правитель России соизволил принять представителей либеральной оппозиции, ратующей за конституционные перемены.

О широте распространения мнения о необходимости таких перемен можно судить на основании того факта, что предводители дворянства на своем совещании, состоявшемся 12–15 июня, пришли к заключению: «Россия — в преддверии анархии: осталась только тень правительства». Чтобы восстановить государственную власть, государю в делах правления следует опираться не только на чиновников, но и на «выборных от своей земли»⁸².

Оппозиционным движением на данном этапе руководили либералы и либерал-консерваторы, видевшие в установлении конституционных и парламентских начал путь к укреплению государства и способ отвратить революцию⁸³. Революционеры по-прежнему играли лишь второстепенную роль и шли за либералами. Такая расстановка сил сохранялась вплоть до октября.