Русская революция. Книга 3. Россия под большевиками. 1918—1924

Офицеры после развала старой армии, при большевиках, вели нищенское существование. Режим преследовал их как «контрреволюционеров», гражданское население, запуганное ЧК, их избегало, пенсии им были упразднены⁹. Правда, и другие потерпевшие поражение в войне страны проявляли мало заботы о возвращавшихся домой ветеранах, но только в большевистской России демобилизованных офицеров бесчестили и преследовали, как бешеных собак. Участие сотен офицеров в заговоре Савинкова и восстании в Верхнем Поволжье в июле 1918 г. привело к организации регулярной охоты на них, в которой многие погибли¹⁰. К октябрю 1918 г. не менее 8 тыс. бывших офицеров содержались в тюрьмах в качестве заложников по условиям красного террора¹¹. Однако к концу года ситуация переменилась: бывшие офицеры понадобились коммунистам, чтобы командовать красными вооруженными силами; офицерам, в свою очередь, нужны были оклады и статус, ограждающий их от преследования. Зимой 1918—1919-го одни — добровольно, другие — под нажимом, они начали записываться в Красную Армию и принимать командование над вновь создаваемыми полками, бригадами, дивизиями и армиями.

Преобладавшая в Красной Армии во второй, решающей фазе гражданской войны система управления представляла собой оригинальное смешение полномочий: коммунистическая партия осуществляла жесткий политический контроль над офицерством, предоставляя ему, однако, большую свободу действий в области планирования военных операций. Эта система была введена в начале сентября 1918 года, когда Красную Армию сильно потрепали чехо-словаки.

Вслед за принятым 4 сентября решением превратить Советскую Россию в «военный лагерь» правительство учредило Революционный военный совет республики, или Реввоенсовет (РВСР)¹², который заменил Высший военный совет и принял командование над всеми военными делами страны[32]. Новый совет действовал непосредственно под руководством ЦК Компартии. Председателем его стал нарком по военным делам Троцкий; во время частых отлучек Троцкого на фронт советом управлял его заместитель Э.М.Склянский, старый большевик, врач по профессии. РВСР подчинялись Революционные военные советы (РВС) четырнадцати армий, в которые входили командарм и его комиссары. Члены центрального Реввоенсовета часто отправлялись на фронт с тем, чтобы служить там «органом связи, наблюдения и руководства»; они получили строгий приказ не вмешиваться в военные решения, принимаемые профессиональными офицерами. В Реввоенсовет входил Главнокомандующий всеми вооруженными силами Республики — «военспец», наделенный широкими полномочиями в стратегических и оперативных делах. Распоряжения его приобретали силу, однако только после утверждения их гражданскими членами Реввоенсовета. Главнокомандующий также пользовался правом рекомендовать назначения и отстранения от должности остальных подчиненных ему офицеров¹³. Под руководством Главнокомандующего работал Полевой штаб Реввоенсовета, отдававший ежедневные оперативные распоряжения. Во главе его стояли четверо бывших царских генералов¹⁴. Реввоенсовет обладал необъятной властью не только над всеми военными учреждениями, но и над всеми государственными институтами, причем последним предписывалось обслуживать все его запросы в первую очередь.

К этому же времени армии были сведены во «фронты», как это практиковалось в царское время. Во главе каждого фронта стоял собственный Реввоенсовет, состоявший из одного «военспеца» (практически всегда — бывшего царского офицера) и двух политкомиссаров, задачей которых было рассмотрение и утверждение распоряжений первого. Подобное же устройство доминировало и в армиях. На уровнях ниже армии (дивизия, бригада, полк) политический надзор осуществлял один комиссар. Традиционные виды воинских подразделений совсем вытеснили «отряды» в 700—1000 человек под началом выбиравшихся солдатами командира и двух помощников, которые получили распространение в первые годы коммунистического правления¹⁵.

В течение гражданской войны в Красной Армии несли службу 75 тыс. бывших царских офицеров, из них — 775 генералов и 1726 офицеров бывшего императорского Генерального Штаба¹⁶. Преобладание офицеров старой школы в командной структуре Красной Армии периода гражданской войны легко показать статистически. Они составляли 85 % командующих фронтами, 82 % командующих армиями, 70 % начальников дивизий¹⁷. Степень интеграции бывшего царского офицерского корпуса в новый, советский, хорошо иллюстрируется тем, что два последних царских военных министра, А.А.Поливанов и Д.С.Шуваев, и военный министр Временного правительства, А.И.Верховский, служили в Красной Армии. Советское руководство мобилизовало также многие тысячи низших чинов бывшей царской армии.