Русская революция. Россия под большевиками. 1918-1924

В самочувствии Ленина не наступало улучшения. Его приводило в бешенство то, что он, который в прежнее время мог работать за двоих, теперь едва справляется с нагрузкой одного. Почти весь март 1922 г. он провел за городом, пристально следя за всем происходящим и работая над докладами на грядущем XI съезде партии. Он был мрачен и раздражителен, и врачи характеризовали его состояние «как неврастению, связанную с переутомлением»⁹⁸. В это время его обычная жестокость приобрела почти клинические проявления: именно в таком состоянии давал он распоряжения об арестах, судах и расстрелах эсеров и священников.

Плачевное физическое состояние Ленина стало очевидно на проходившем в марте 1922 года XI съезде — последнем, в котором он смог принять участие. Он произнес две маловразумительные речи, настороженные по тону и пересыпанные личными желчными выпадами в адрес всех, кто мог быть с ним несогласен, не щадя ближайших соратников. Наблюдая его нетвердые жесты, провалы памяти и временами случавшиеся затруднения речи, некоторые врачи пришли к заключению, что диагноз значительно серьезней, а именно прогрессирующий паралич, который практически неизлечим и неотвратимо ведет к полной потере дееспособности и скорой смерти. Ленин, еще в феврале 1922 г. в личном письме Каменеву и Сталину не находивший «никаких объективных признаков»⁹⁹ своей болезни, сейчас, по-видимому, стал понимать серьезность положения, ибо стал задумываться о передаче власти. Это оказалось мучительной задачей, не только потому, что власть была для него в жизни всем, но и потому, что, как он писал позже в декабре 1922 года в своем так называемом «Завещании», он не видел вокруг никого, кто был бы действительно способен взвалить на себя эту ношу*. Его также мучило предчувствие, что его уход из политики приведет к разрушительным личным ссорам среди соратников.

* В архивах сохранился любопытный документ: записка Ленина ЦК от 21 марта, в которой он настаивает на том, чтобы заезжий немецкий специалист «по нервным болезням» обследовал Чичерина, Троцкого, Каменева, Сталина и некоторых других высших советских работников (РЦХИДНИ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 22960).