Русская революция. Россия под большевиками. 1918-1924

Вы имели грубость позвать мою жену к телефону и обругать ее. Хотя она Вам и выразила согласие забыть сказанное, но тем не менее этот факт стал известен через нее же Зиновьеву и Каменеву. Я не намерен забывать так легко то, что против меня сделано, а нечего и говорить, что сделанное против жены я считаю сделанным и против меня. Поэтому прошу Вас взвесить, согласны ли Вы взять сказанное назад и извиниться или предпочитаете порвать между нами отношения». [Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 54. С. 329—330. Ленин не употреблял в обращении к своим товарищам эпитет «уважаемый», и это в данном случае означает, что он перестал считать Сталина своим соратником. Как мы видим, Ленин не предполагал «разрывать все личные и товарищеские отношения» со Сталиным (как утверждал впоследствии Троцкий (напр.: Портреты. С. 42)), если только он не принесет извинений — Сталин извинения принес.].

Крупская тщетно пыталась остановить Ленина от этого шага, убедить не посылать письма — оно было персонально вручено Сталину Володичевой 7 марта, а копии отданы Каменеву и Зиновьеву¹⁸⁴.

Сталин спокойно прочел его и написал ответ (впервые опубликованный в 1989 году), который можно лишь с большой натяжкой считать извинением. Утверждая, что он не хотел наносить оскорблений, а просто напоминал Крупской о ее ответственности за здоровье Ленина, он заключает: «Если Вы считаете, что для сохранения "отношений" я должен "взять назад" сказанные выше слова, я их могу взять назад, отказываясь, однако, понять, в чем тут дело, где моя "вина" и чего, собственно, от меня хотят». [Известия ЦК КПСС. 1989. № 12. С. 199. По словам Марии Ульяновой, здоровье Ленина ухудшалось столь стремительно, что он уже не мог прочесть «извинений» Сталина (там же).].

На следующий день Ленин продиктовал еще одну записку — ставшую последней в его жизни, — адресованную лидерам грузинской оппозиции (копии Троцкому и Каменеву), где сообщал, что следит за их делом «всей душой», «возмущен грубостью Орджоникидзе и потачками Сталина и Дзержинского» и готовит выступление по этому вопросу¹⁸⁵.

Перед Сталиным встала реальная угроза политической смерти. Если учесть, что Ленин заговорил о разрыве, а Троцкий выступал в роли обвинителя, шансы Сталина сохраниться на посту Генерального секретаря были равны почти нулю. Все, однако, было не так плохо: врачи, наблюдавшие Ленина, с которыми генсек находился в постоянном контакте, сообщали, что состояние их пациента ухудшается с каждым днем. Поэтому Сталин решил тянуть время. 9 марта в «Правде» появилось краткое, без всяких объяснений сообщение о том, что очередной съезд партии, намеченный на середину марта, переносится на 15 апреля¹⁸⁶.