Русская революция. Россия под большевиками. 1918-1924

* См.: Default and Rescheduling / Ed. by D.Suragtar. Washington, D.C., 1984; Borchard F., Wynne W. State Insolvency and Foreign Bondholders. New Haven, Conn., 1951. По данным Клиффорда Даммерса, в 1880 г. 54% иностранных правительственных долгов в мире были неуплаченными. Г-н Даммерс в своем исследовании игнорирует, безо всяких объяснений, советский долг 1918 г., самый большой в истории.

** Во время своего закрытого доклада Девятой партийной конференции (сентябрь 1920) Ленин потешался над «чудаками» во Франции и Англии, которые «все еще надеются получить обратно» миллиарды, потерянные ими в России. (Исторический архив. 1992. № 1. С. 15).

*** Представление о том, будто советские кооперативы имели свободу действия и потенциально являлись хорошими партнерами в торговле, было, по-видимому, распространено историком Bernard Pares и E.F.Wise, высшим британским представителем в Высшем экономическом совете в Париже (см.: Pares В. My Russian Memoirs. London, 1931. P. 562; Ullman R.H. The Anglo-Soviet Accord. Princeton, 1972. P. 11).

В действительности советские кооперативы, конечно же, не были свободны в своих действиях, поскольку весной 1919 г. их национализировали и интегрировали в государственную экономику; управляющий их орган, Центросоюз, стал одним из отделов в правительственном аппарате. Даже ту небольшую долю независимости, какую им удавалось сохранить, они утратили 27 января 1920 г., когда, предвидя ту полезную роль, которую они могли сыграть в установлении отношений с Западом, Ленин набросал декрет, помещавший их под полный контроль Компартии¹⁷⁰. Месяц спустя Красин уже отправился в Западную Европу вести переговоры как глава Центросоюза. На самом же деле он представлял советскую внешнеторговую организацию, Внешторг, — по словам Радека, «Красин должен был поехать в Лондон в Троянском коне»¹⁷¹. Маскировка помогла западным предпринимателям осуществить свое желание и возобновить торговые отношения с Россией, не ломая голову над больным вопросом российских иностранных долгов.

Осуществляемая под покровом прямого вымысла и деликатных умолчаний деятельность большевиков стала приносить вполне реальные плоды. Весной 1920 г. Британия начала экономические переговоры с Москвой. Война с Польшей и прочие помехи заставили отложить подписание торгового соглашения до апреля 1921 г. Тем временем (в мае 1920 г.) Швеция и Германия подписали соответственные документы с Москвой. Это были первые договоры о коммерческих операциях между Россией и западными державами. США отменили запрет на частную торговлю с Советской Россией в июле 1920 г. Их примеру последовало большинство государств Европы.

* * *

С точки зрения архитекторов внешней политики Советской России, четыре страны представляли особенный интеpec: Великобритания, США, Франция и Германия. Главные приоритеты были отданы отношениям с Германией.

По причинам как экономическим, так и политическим Франция оставалась самым непримиримым врагом большевистского режима. У нее имелись самые большие инвестиции в России, потому она сильнее всех пострадала от национализации и отказа большевиков возвращать долги. Она желала установления там правительства, которое возместило бы эти потери. Франция одновременно желала, чтобы дружественная Россия уравновесила в Европе Германию, чьих реваншистских устремлений она весьма опасалась. Отказ США вступить в Лигу Наций и дать совместно с Британией обещание ограждать Францию от агрессии заставил последнюю почувствовать себя слабой и незащищенной. Для того чтобы компенсировать эту уязвимость, Франция проводила политику жесткой непримиримости в отношении Веймарской республики и создавала cordon sanitaire между Россией и Германией. Такая политика оказалась чрезвычайно близорукой, поскольку ослабляла прозападное правительство Германии и толкала большевиков и немецких националистов в объятия друг другу. Москве от Франции нечего было ждать.