Русская рулетка

Свое решение я приняла. Если мне разрешат уехать без Ивана, возвращаться через шесть месяцев я не буду. Постараюсь сделать все возможное, чтобы вытянуть его из СССР. Прекрасно сознавая, что он в этой игре будет главным инструментом нажима на меня, я подумала о получении хоть каких-то подписей от его отца. Я сообщила В., что намереваюсь поехать через несколько месяцев в гости во Францию и возьму с собой Ивана. Просьба подписать такое разрешение вызвала у него бурю возмущения и отказ. Вот, подумала я, началось, неужели они уже успели его научить, как себя вести! Но, поразмыслив, поняла, что пока у них нет оснований мне не верить, еду я на время, мальчик остается заложником, в мое отсутствие он живет с бабушкой. Значит, здесь чисто личный протест. Как при каждом разводе, а наша пара не была исключением, в советском судопроизводстве наличествовала статья о присуждении алиментов и разделе имущества. Денег у него не было, а по всему он должен был мне вернуть сумму за половину машины и ежемесячные долги за сына. Неплохо зная характер В., я написала ему, что отказываюсь от алиментов и не претендую на "авто", если он подпишет мне разрешение на поездку Ивана со мной в гости. Предложение было заманчивым, любовь к железному коню оказалась сильнее, и он написал мне текст заявления. Подпись была, но дата не была проставлена. На это не обратили внимания в жэке, домоуправление заверило мне заявление печатью. В случае моего отъезда письмо я отдам маме. Мой отец ничего не должен знать об этом.

Стоял конец мая, когда раздался телефонный звонок и "николай иванович" попросил меня к телефону:

- Мог бы я с вами увидеться? Мне необходимо обсудить целый ряд вопросов в связи с вашей возможной поездкой. Я буду ждать вас в вестибюле гостиница "Европейская", ровно в восемнадцать часов.

В назначенный день и час я была на месте. Совру, если скажу, что не волновалась, но страха у меня не было, скорее любопытство. "Николай иванович" уже ждал, сухо и сдержанно поздоровался, предложил пройти к лифту. Мы поднялись, сейчас уже не помню, на какой этаж, и пошли по коридорам, застланным красными ковровыми дорожками. Меня поразила безлюдность этой многоэтажной и роскошной гостиницы. Минут десять мы "блуждали", спускались, подымались по лестничкам, с этажа на полуэтаж. На протяжении нашего похода мой сопровождающий молчал, я старалась не нарушать этой тишины. Наконец возник тупик и дверь, "николай иванович" вынул ключ из кармана, открыл, и мы вошли в обычный гостиничный номер.

Комната скорее походила на скучный кабинет, была обставлена уродливым лакированным ширпотребом, шторы на окнах плотно закрыты, в центре огромная двуспальная кровать девственной нетронутости. Необжитость туристами этой комнаты бросалась в глаза.

Он пригласил меня сесть в кресло, зажег настольную лампу, не раздвигая тяжелых штор, хотя на улице было довольно светло, и кинул свой увесистый портфель на кровать. Потом открыл маленький холодильник, и из него появилась бутылка коньяка и блюдо с бутербродами. В голове моей прокрутились банальные кадры кино с приставаниями, и я покосилась на кровать, накрытую красным плюшевым покрывалом.

- Угощайтесь, - нарушил наше молчание "николай иванович", налил коньяк и пододвинул тарелку с бутербродами. - Вы мне вот что расскажите, Ксения Игоревна, видели ли вы когда-нибудь журнал "Континент"?

- Да, и читала несколько номеров, - ответила я, - когда была в Швейцарии.

- Вот видите, а вы утверждали мне, что никогда не разговаривали с Никитой Игоревичем о политике. Он ведь в этом журнальчике печатается... и с друзьями его, борзописцами, вы тоже не встречались? - укоризненно покачал головой "николай иванович".

- Он меня развлекал, мы путешествовали и занимались любовью, а о политике... говорили, но я не понимаю, что вы имеете в виду... - как можно спокойнее ответила я.

- Вы скоро поймете, что я имею в виду, - посмеиваясь, произнес он. - А что вы можете рассказать о его близких друзьях? Он ведь не только с дипломатами общается, хотя в знакомых у него самые известные западные личности. Об истории его выезда из СССР известно даже президентам... письма писались. Но сам он ведет активный образ жизни, и не только переводче-ский. В письмах к вам он об этом не сообщает... - На этой фразе он осекся...

- Я встречала только его коллег переводчиков, несколько друзей Ирины, мы вместе посещали мою тетю Нину, и я бывала в квартире, которую он снимает у своей большой подруги в Ферне-Вольтер... это под Женевой.

- Эта дама из Ферне-Вольтер очень интересная личность, и вообще окружение Никиты Игоревича непростое. Вы ведь знаете, как я интересуюсь эмиграцией, я говорил вам, что семья Кривошеиных знаменитая, много испытавшая... Непонятно нам, на кого работает Никита Игоревич. - Он странно на меня посмотрел.

- Как это - "на кого" он работает?! Вы же знаете, что он работает на международные организации, ЮНЕСКО, ООН, на Министерство иностранных дел, много путешествует...