Русская рулетка

– У нас, к глубокому сожалению, чересчур много таких, которые, понимаете, смотрят так: "А, вот, губернатор, на джипе ездит, смотри, как он одет, а я…" Губернатор работает восемнадцать часов! А тот, который… фыркает, он по гудку заводскому домой уходит, у него два выходных, понимаете. А я, например, если у меня появляется свободное время, работаю. Пишу книги, например. Зарабатываю.

– Насколько я помню, вы говорили, что ваш род имеет боярские корни. И как для офицера, для вас честь – не пустой звук.

– Конечно.

– Скажите, пожалуйста, каких основных принципов вы придерживаетесь, когда решаете сложные экономические вопросы в области? Когда вы говорите: "Да, это я могу доверить своему брату, это я могу доверить своему сыну, а здесь, извините, дорогие родственники, я должен привлечь человека со стороны?" Как вы для себя определяете, кого поставить на хлебные должности?

– Я понимаю, откуда этот сарказм…

– Нет никакого сарказма, я на полном серьезе говорю.

– Да ну, я ж не мальчик, в конце-то концов, у меня дети, кстати, не шантрапа, не жулики, понимаете? Один закончил медицинскую академию, другой закончил финансовый институт. Каждый имеет свою специальность, образование. И если отец тоже не пьянь, не рвань подзаборная, а тоже занимает какую-то определенную должность, то, наверное, сын тоже имеет право работать, правильно? Вот если бы у руцкого сыновья были бандиты, разбойники, это бы радоВало тех, кто задает подобного рода вопросы. А вот если сыновья Руцкого работают, и удачно к тому же работают, то вот здесь уже зависть.

При чем тут хлебная должность? Благодаря этой вот демагогии по поводу моих сыновей мне пришлось сделать так, что они уехали. В Москве теперь работают…

– То есть вам пришлось?…

– Да. Я вынужден был, чтобы прекратить…

– Остановить разговоры.

– Остановить эту всю демагогию и болтовню.

– А почему вы пошли на поводу, зачем? Вы же обычно этого никогда не делаете.

– Я никогда ни у кого на поводу не шел. А принял такое решение в интересах области. Потому что все эти вольные писания на непонятную тему в конечном счете бьют не по моему самолюбию, а страдает престиж области. Все-таки я глава субъекта Российской Федерации. Когда о руководителе области пишут невесть что, возникает масса вопросов…

– Мне интересно было узнать, какие у вас критерии при назначении на должность?

– Писать можно, и критиковать нужно. Но когда свободу слова превращают в свободу лжи и клеветы…

– Можно подать в суд…

– А что толку от этого?

– Вы можете выиграть. Вопрос же в том, что вы можете бороться.

– Ну и что? И что толку? Я занимался этой практикой. Когда я вышел из Лефортова, мне почти два года нечем было заниматься. Я попробовал посудиться, и выиграл пять исков. Ну и что толку из этого? Бесполезно.

– Но вы согласны, что порок должен быть наказан?

– Обязательно. Но для этого надо соответствующее законодательство. А то законодательство, которое должно защищать честь и достоинство человека, оно годится разве что для применения в…

– Какое законодательство удовлетворило бы ваши требования?

– Например, почему у меня далеко не приятные отношения с бывшим генеральным прокурором? Потому что из страны сделали ГУЛАГ. Вот, например, человек в нетрезвом состоянии похитил утку.

Взял ее, зажарил и съел. За это он сидел в следственном изоляторе пять месяцев.

Или купил краденого индюка и перепродал. За это три с половиной месяца сидел в следственном изоляторе. Почему у нас сегодня следственные изоляторы переполнены?

А потому, что у нас страну превратили, под вывеской демократии, в огромный ГУЛАГ.

– В этом была причина вашего конфликта с прокурором области?

– Так я к этому и привожу пример, кстати. Разве это законодательство, когда человека могут посадить в следственный изолятор, издеваться над ним, а потом выпускают из зала суда в связи с тем, что нет состава преступления? Разве это законодательство, когда о человеке могут написать гадость, нелепость, оскорбить его, оскорбить семью и при этом понести наказание в виде штрафа в одну тысячу рублей?

– Ну, это… неправомерно. Согласен.

– Что такое честь, что такое достоинство? Оно цены не имеет. А вы можете оценить свою честь и свое достоинство?

– Нет, не могу. Абсолютно.

– Честь и достоинство своей семьи вы можете оценить?

– Честно говоря, я думаю, что хватило бы публичного извинения.

– Это неоценимые вещи, понимаете? Но вместе с тем у нас есть в Уголовном кодексе статья «Клевета». Да? Ну назовите мне хотя бы один случай, когда она была бы применена.

– Где бы вы хотели видеть себя, в каком кресле через, скажем, восемь лет?

– В кресле губернатора.

– Вам нравится хозяйствовать?

– Мне очень нравится эта работа, по крайней мере, я вижу плоды своего труда.

Город меняет свой облик, проспекты, улицы. Строительство у нас идет. Все приобретает современный, нормальный человеческий облик. И я буду Работать, сколько меня будут избирать.

– Вы умеете держать удар. Вас бросало, как на качелях, и вы всегда возвращались.