Русская Швейцария

Из Интерлакена – путь в горы.

Классический маршрут идет сперва долиной Лючины (Lütschine) до развилки – оттуда одна дорога ведет на Гриндельвальд (Grindelwald), другая на Лаутербруннен (Lauterbrunnen).

Первую дорогу, на Гриндельвальд, избирает для своего двухдневного – 8 и 9 сентября 1782 года – похода по горам цесаревич Павел. С супругой и свитой наследник ходит смотреть на глетчер, причем для дам мастерят специальные кресла-носилки, а в качестве носильщиков вызываются дюжие швейцарские бауэры. Ночует общество в доме местного священника. Следующий день посвящается осмотру водопадов в Лаутербруннен, и в тот же вечер Павел Петрович возвращается по озеру на лодке в Тун.

Карамзин, напротив, отправляется по второму пути. «Дорога от Унтерзеена до Лаутербруннена идет долиною между гор, подле речки Литтины, которая течет с ужасною быстротою, с пеною и с шумом, падая с камня на камень. Я прошел мимо развалин замка Уншпуннена, за которым долина становится час от часа у́же и наконец разделяется надвое: налево идет дорога в Гриндельвальд, а направо – в Лаутербруннен. Скоро открылась мне сия последняя деревенька, состоящая из рассеянных по долине и по горе маленьких домиков». Долина Белой Лючины известна своими водопадами. «Версты за две не доходя до Лаутербруннена, – продолжает Карамзин, – увидел я так называемый Штауббах, или ручей, свергающийся с вершины каменной горы в девятьсот футов вышиною. В сем отдалении кажется он неподвижным столбом млечной пены. Скорыми шагами приближался я к этому феномену и рассматривал его со всех сторон. Вода прямо летит вниз, почти не дотрагиваясь до утеса горы, и, разбиваясь, так сказать, в воздушном пространстве, падает на землю в виде пыли или тончайшего серебряного дождя. Шагов на сто вокруг разносятся влажные брызги, которые в несколько минут промочили насквозь мое платье. – Потом я ходил к другому водопаду, называемому Триммербах (правильно: Трюммельбах. – М.Ш. ), до которого будет отсюда около двух верст. Вода, прокопав огромную скалу, из внутренности ее с шумом падает и стремится в долину, где, мало-помалу утишая свою ярость, образует чистую речку. Вид рассевшейся горы и шумное падение Триммербаха составляют дикую красоту, пленяющую любителей натуры. Около часа пробыл я на сем месте, сидя на возвышенном камне, – и наконец, в великой усталости, возвратился в Лаутербруннен, где теперь отдыхаю в трактире». Знаменитые водопады войдут со временем в обязательную программу достопримечательностей, и мятлевская лирическая героиня почтет своим долгом также восхититься этим чудом природы:

…Уж водомет!

Точно будто пыль какая

Вся брильянтами сверкая,

С несказанной высоты

Падает, – и красоты

Нет подобной в целом мире!