Русская судьба : Записки члена НТС о Гражданской и Второй мировой войне

В лагере Санкт-Йоханн собралось много членов Союза из разных концов Европы. Среди них было несколько видных руководителей, в том числе Мамуков, исполнявший тогда обязанности председателя НТС, Редлих и другие. Было немало членов Союза, вернувшихся из России, после того как их районы были снова заняты советскими войсками. Некоторые из них в России женились. Были и очень молодые — гимназисты и кадеты из Югославии, которых А.Н.Радзевичу удалось извлечь из лагеря немецкой авиации, где ребят школьного возраста готовили обслуживать зенитные орудия. Были, наконец, новые члены НТС из привезенных в Германию русских рабочих.

Нескольким членам Союза, Алексееву, Радзевичу, Сташевскому и мне, было поручено подыскание новых кадров для лагеря Санкт-Йоханн. Людей мы обыкновенно находили среди молодых русских рабочих. Сведения о подходящих кандидатах давали члены Союза на местах, или уже принятые и проверенные люди в лагерях «Ost». У нас были проездные документы, дававшие нам редкую в то время свободу передвижения.

У меня на руках, кроме того, были документы, дававшие право снимать рабочих с любой фабрики, даже работавшей на оборону, и препровождать их в Санкт-Йоханн. Если рекомендованные нам люди не были раньше в контакте с Союзом, мы предварительно их проверяли и экзаменовали, и только потом предъявляли фабрике требование освободить их от работы и снабдить трехдневным запасом продуктов.

Был случай в Маннгейме, когда я забирал группу молодых людей: некоторые из них уже были знакомы с Союзом, а одна девушка и молодой человек сидели под арестом в карцере за пропаганду наших идей среди рабочих. Я потребовал от фабричного начальства освободить их из под ареста и с вещами и продуктами доставить на станцию к отходу моего поезда. Все было исполнено в точности.

В ту поездку я собрал в Людвигсхафене и Маннгейме довольно большую группу добровольцев, проведя предварительно беседу с каждым в отдельности. Ко мне подсел высокий, стройный парень, на которого я еще раньше обратил внимание из-за определенности и твердости его взглядов. Молодой человек начал расспрашивать меня о русских антикоммунистических организациях, и вдруг вынул из кармана аккуратно сшитую тетрадь, всю исписанную старательным, ясным почерком. Я поразился: в тетрадке было дословно переписано содержание нашего «зеленого романа». Он мне задал вопрос: «Скажите, где я могу найти эту организацию?» Я ответил: «Если у вас хватило настойчивости переписать всю книгу, то вы найдете организацию, и, вероятно, скоро». Он поступил в Союз, стал душою молодежной группы в Санкт-Йоханне и ушел через фронт с ребятами из Карпатской Руси.

В лагере Санкт-Йоханн все время шли занятия. Преподавательский состав курсов национально-политической подготовки был очень компетентным. Лекции были живыми, насыщенными и увлекательными. Совсем другое дело было с программой военно-технической подготовки. Преподавание по радиосвязи, например, было не на тему и скоро вообще прекратилось, так как преподаватель оказался советским провокатором. Военное обучение ограничивалось редкими строевыми занятиями и еще более редкими «оперативными маневрами», которые больше напоминали скаутские «лесные игры», чем партизанские операции. В общем, упор на занятиях был явно на идейную подготовку, а не на партизанско-диверсионную деятельность, в реальность которой никто не верил и не собирался ею заниматься. За что немцы, почуяв неладное, и закрыли нашу «контору».

В период своей работы в Санкт-Йоханне я много времени проводил в разъездах. Побывал в Польше (в Лодзи и других городах), в Чехии и Словакии (в Праге и Братиславе), в Австрии (Вена, Зальцбург, Линц) во многих городах Германии (Данциг, Гамбург, Маннгейм, Людвигсхафен, Дрезден, Хемниц) и несколько раз в Берлине, куда я возил нашим арестованным продукты. Все эти поездки были с целью контакта с членами Союза и нужными Союзу людьми.

Во время поездок я случайно узнал, что моя племянница Надя Варварова, которую я последний раз видел ребенком в Мелитополе в 1920 году, вывезена немцами и работает у крестьянина в районе Ульма. Я разыскал ее, снял с работы и привез в Санкт-Йоханн. Позже она стала медицинской сестрой при школе РОА генерала Меандрова. При переходе в Чехию группа, в которой была Надя, была захвачена советскими частями и дальнейшая ее судьба мне неизвестна.

13. Поход в Чехию со Второй дивизией РОА

В марте 1945 года, когда немцы закрыли лагерь Санкт-Йоханн, я уехал в штаб Второй дивизии РОА к генералу Трухину. В то время прокурором при суде дивизии был Евгений Иванович Гаранин, человек большого личного обаяния, впоследствии видный работник и член Совета НТС. Я был назначен защитником при суде.

В апреле 1945 года Вторая дивизия тронулась из района Хойберга у швейцарской границы, где она была расквартирована, в Чехию для соединения с Первой дивизией и другими частями Вооруженных сил КОНР (Комитета Освобождения Народов России). Дивизия шла часть пути походным порядком, ночами, часть по железной дороге.