Русская тайна. Откуда пришел князь Рюрик?

Только в этой связи становится понятно, почему слагатели «Авесты» повествуют то о «белых мощных руках», то об огромной длины притоках и заливах Анахиты. Они передавали легенды о гигантском леднике, который покрывал горы их далекой прародины. Передавали, давно уже не имея понятия об истинном значении этого образа, поскольку ледников в Иране нет. Если принимать слова «Авесты» буквально, то нагромождение льда, отождествяемое с Ардвисурой-Ана-хитой должно занимать чуть ли не тысячи километров. В Северном полушарии сейчас только Гренландия может в какой-то мере претендовать на подобные объемы замерзшей воды. Но это сейчас. Много тысячелетий назад ледник покрывал пол-Европы, и даже во время последнего, не самого сильного Вюрмского оледенения тянулся от Средней Британии через Данию до Карпат. Следует ли из этого, что гимны арийцев запечатлели столь давний период? Упомянутый Тилак полагает, что такое вполне возможно и, согласуясь с приведенными в мифах указаниями о расположении звезд, относит истоки преданий о Меру и Шветадвипе, а заодно Хукарье и Ворукаше к десятому тысячелетию до нашей эры.

Такое предположение кажется чересчур смелым. Во-первых, сомнительно, чтобы на протяжении столького времени миф смог, хотя бы и с искажениями, существовать только в устной форме. Двенадцать тысячелетий назад человечество – и предки ариев в том числе – жило еще в эпоху палеолита, когда словарный запас ненамного превышал запас Эллочки Людоедки (30 слов) и максимум доходил до уровня Фимы Собак (180 слов, согласно Ильфу и Петрову). С таким запасом даже протомиф создать невозможно. Это уже не говоря о том, что ледник покрывал большую часть тех самых приполярных территорий, на которых по вышеупомянутым астрономическим соображениям должна была находиться прародина ариев. Во всяком случае, это был далеко не тот Ариана Ваеджа («арийский простор»), о котором повествует «Авеста».

Скорее всего, авестийские мифотворцы поэтически преувеличили «мощь Ардвисуры-Анахиты» и она может отождествляться уже с остатками гигантского ледника. На севере Европы он дольше всего держался в горной Фенноскандии, начав активно таять только в восьмом тысячелетии до нашей эры. Но еще и в начале шестого тысячелетия огромные ледовые языки занимали и скандинавские горы, и центральную часть Кольского полуострова. Вскоре кольская часть ледника (так называемый Понойский ледник) откололся от скандинавского и по большей части растаял к середине 6 тыс. до н. э. В Хибинах, как и горах Норвегии, сверкающие массы замерзшей воды держались, видимо, еще дольше (напр. Хотинский, с. 136) но огромных размеров, достойных авестийской мифологии, они уже не имели. Можно предположить, что именно к этому времени – первой половине – середине 6 тыс. до н. э. и относится ядро рассматриваемого гимна. Собственно, это ядро – крайне смутное воспоминание о гигантской массе тающего льда – источнике гигантских рек, действительно испещрявших тогда руслами Крайний Север Европы. Все остальное – только наслоения.[21] В 6 тысячелетии предки ариев уже вступили в эпоху мезолита, характеризовавшуюся резким расширением и сферы деятельности человека (зачатки мореплавания, одомашнивание животных, строительствао и т. д.), и соответственно, знаний и увеличением словарного запаса. Не случайно к мезолитической эпохе многие относят и начало многих календарей древних народов (от майя до догонов). Собственно, и творцы «Вед» помнили расположение звезд на небе, каким оно было в пятом тысячелетии до н. э. (по Е. Елачичу). Календари творила новая социальная категория – жрецы, они же должны были передавать из поколения в поколение священные мифы.

Отдаленный отголосок предания о постледниковом потопе может содержаться и в авестийском сказании об Йиме. Этот герой, по легенде, использовав волшебные дары Ахура Мазды – золотую стрелу и золоченую плеть, с их помощью уговаривал землю «расступиться», так как на ней не хватало места людям. Примечательно, что Йима при это все время шел «к свету, к полдню» т. е. с севера на юг, и, тем не менее, за многие годы этого похода героя и его людей не отпускали суровые морозы и «обильная вода после таяния снегов».

Наконец, именно на севере, по-видимому, кроется, разгадка одного из самых загадочных понятий «Авесты» и гимнов «Ригведы» – знаменитой Хаомы, или Сомы. Оно означает растущее где-то близ или даже в самом озере Ворукаша золотистое с гибкими побегами растение, из которого по преданию древние арии гнали «прекраснейший во всем мире» хмельной напиток, посвященный Ахурамазде. Исследователи выжвинули множество версий, о чем идет речь – конопле, эфедре или даже мухоморе.