Русская Тайна. Перерождение

И так Он осуществил свободу отказа от полноты Свободы. Не будь среди Его свобод бесконечных и свободы такой – тогда бы и полноты не было.

И Дух, отказавшись от полноты Свободы, сделался только духом.

Но вот: отказом от полноты Свободы полнота не только что не иссякла, но утвердилась. А значит, утвердился и Дух.

Итак, произошло Первое Разделение. Вот оно:

– И пребывает как прежде Дух вечно в Своей Свободе. То есть, пребывает в Начале. И Эти Трое Едины: Начало, Свобода, Дух.

– Но также дух пребывает вне полноты Свободы…

Чему подобно Первое Разделение?

Это – как если бы человек уснул, и грезится ему некий мир. И будто он идет по дороге, и будто бы знать не может, что за поворотом ее. И он встречает иных людей, и говорит с ними. И будто бы не может ведать заранее, что ответят. И действия существ его сна способны привести человека в радость или же страх. Но вот он просыпается и – осознал, что все, что видел как разделенное, все это было лишь единым течением его духа.

Вот этому подобно Первое Разделение.

Но бодрствование и сон духа сменяют одно другое, для Духа же все – сейчас.

И порождает Первое Разделение многие разделения.

Как ствол порождает ветви. Как разделение зеркала на две части рождает умножение отражений.

Приходит множественность.

А с нею пришла и смерть.

Как то, что разделяет одно и его иное. И как одно, которое разделяет многих. Поддерживая тем самым соблазн считать, что будто б они и вправду таковы есть.

Живущие знают сон и узнают смерть.

Умершие узнают смерть как смерть сна.

Умершие до прихода смерти не узрят смерти.

Итак, что есть бодрствование и что есть сон Духа?

Вот бодрствование Его. Дух осознает Себя Духом. Единое видит Себя Единым. И это Истина. И она одна.

Единое же, полагающее Себя разделенным, это дух только. И это только греза, сон Духа. И множество есть великое этих снов, блужданий, самопрельщений.

Но полагать Единое различенным есть лишь Двенадцать способов. А сочетаниям их – двенадцать на двенадцать, да еще на двенадцать, да еще… – нет числа.

Чему подобно нисхождение Спаса в мир?

Оно подобно тому, как если бы во сне пребывающий, продолжая спать, вдруг осознал себя спящим.

Питается всякий сон желанием спать. Предел же сего желания – сон без всякого сновидения.

Однако без всякого сновидения угасают желания. Угасает воля. И в том числе – воля спать.

Поэтому ведь даже и камень жив. И ничего нет мертвого под луной. Ни даже малой песчинки.

Ибо во всяком сне теплится желание пробудиться.

Его предел – пробуждение.

Воля пробудиться и воля спать сплетаются меж собой.

И это переплетенье воль порождает сонное виденье.

То дух тоскует по осознанию полноты Себя, Духа.

Но, будучи во сне, он всего лишь дух и не знает всего Себя.

И потому не решается выйти за рамки сна.

А вместо того все перебирает, одно за другим, Двенадцать основных сновидений.

Испытывает различные роды всякого из них. Ищет, в каком не станет тоски.

Ищет – и не находит.

И перебирает вновь, круг за кругом.

Двенадцать повестей сна

сменяют одна другую

строго закономерно –

подобно тому, как движутся времена года.

Итак, Первое Разделение совершилось. Единый Дух спит. И видит себя во сне меньшим, чем вправду есть – просто духом.

И это лишь часть Его – то, что Он видит во сне как себя.

Иная часть Его же, Единого, видится Им во сне как окружающий мир.

И есть граница между миром и духом – тело.

И есть граница между телом и духом – это душа.

И потому говорят о спасении души.

Но кто будет спасать свою душу ради нее самой – погубит ее.

Спасение души есть величайшее из богатств, какое только может обрести человек. Но есть большее, нежели спасение души –

Сам Спаситель.

Таким было Слово Тихона. А вот беседа наша на это Слово.

Дмитрий: – Интересное выражение существует в речи: «забыться сном». То есть, засыпая, человек забывает свое «я» и свой мир, и начинает жить как бы “малым «я»” в “малом мире”.

Тихон: – Да. Понимаю, что ты хочешь сказать. Уподобление правомерно. Так точно (только на более высоком уровне) Дух как бы забывается сном и начинает жить не Единым, а будто «я» в мире. Об этом именно и говорит учение арктов.

– Мы, руссы, напрямую наследовали арктам?

– Да.

– А почему же тогда ведизм, русский, не сохранил какиенибудь следы этой идеи арктов?

– Потому что он сохранил идею, всю целиком – зачем ему сохранять следы?

– И как же он сохранил?

– Вот так. Как мы с тобою сейчас беседуем.

– Но ведь во всех известных источниках…

– Кругу внешнему мало о чем известно.

– Но хоть какие-нибудь намеки-то должны были…

– Намеков много. Но кто не желает видеть их – не заметит.

– А например?

– Ты слышал о таком понятии: Малая Сварга?

– Что-то наподобие вспоминается… Малое Сварожье.

– Это – кому как нравится. Главное, что выражает понятие?

– Не припомню.

– Так называлась руссами внутренность мирового яйца. А под его внутренностью понималась вселенная… нет – даже больше. Вообще все, что есть. Все, что доступно хотя бы в принципе нашему восприятию. Все, что воспринимается обычным состоянием сознания как все то, что есть. Ты чувствуешь, в чем особенность?