Русская церковная смута 1921-1931 гг.

1) «Каждая признанная государством церковь пользуется полной свободой и самостоятельностью во всех своих делах, управляясь по собственным своим нормам, без всякого прямого или косвенного воздействия или вмешательства государства. 2) Органы церкви находятся под надзором государственной власти лишь постольку, поскольку они осуществляют акты, соприкасающиеся с областью гражданских или государственных правоотношений, каковы: метрикация, бракосочетание, развод и т. п. 3) По делам этого рода надзор государственной власти ограничивается исключительно закономерностью действий органов церкви. 4) Органом такого надзора является министерство исповеданий. Окончательное разрешение дел о незакономерности действий церковных органов принадлежит правительствующему Сенату, как высшему органу административной юстиции. 5) Государство участвует ассигнованием средств на содержание церквей, их органов и установлений. Средства эти передаются прямо церкви. Отчет по израсходованию этих средств сообщается соответствующему государственному установлению».

Ясно отсюда, что Временное Правительство шло в Учредительное Собрание с системой не отделения, а сотрудничества Церкви и Государства.

IV.

В половине июля Временное правительство подверглось реконструкции. Оно полевело. Во главе его встал социалист А.Ф. Керенский, и из него должны были выйти члены партии «октябристов», в числе их и В.Н. Львов. На его место в состав правительства приглашен был пишущий эти строки по признаку принадлежности к партии ка-де. До сих пор беспартийный, я только что в июне месяце был, по настойчивой просьбе членов этой партии, записан в нее ради выборов в Учредительное Собрание, как специалист по церковным вопросам. Министерство наше составилось 25-го июля. Я вошел с проектом упразднения обер-прокуратуры Синода и создания общего Министерства Исповеданий. 12 дней я еще носил столь памятное в истории Русской Церкви имя обер-прокурора и, наконец, безболезненно похоронил его, превратившись в министра исповеданий. Положение об учреждении министерства исповеданий было вчерне спроектировано по моему заданию в Синоде опытными чиновниками П.В. Гурьевым и С.Г. Рункевичем, преимущественно последним. Но когда я его лично привез в Мариинский дворец, в нашу законодательную лабораторию, в так называемое «Юридическое совещание» при Временном правительстве, где сидели такие наши блистательные юристы, как В.Д. Набоков и барон Б.Э. Нольде, то проект принял следующий сжатый и дельный вид:

«Для заведывания делами всех вероисповеданий учреждается министерство исповеданий. 2) В это министерство передаются: а) дела, касающиеся ведомства православного исповедания, временно в том объеме, в каком они подлежат, по действующим законам, компетенции обер-прокурора св. Синода, и б) дела инославных и иноверных исповеданий, составляющие, по закону, предмет ведения министерства внутренних дел по департаменту духовных дел иностранных исповеданий. 3) Должности обер-прокурора св. Синода и товарища обер-прокурора упраздняются. В составе министерства учреждаются: министр исповеданий и два товарища министра. 5) Министр исповеданий в отношении дел, предусмотренных статьей 2-й, соединяет в своем лице временно всю полноту власти обер-прокурора и министра внутренних дел по принадлежности, впредь до утверждения, в законодательном порядке, выработанных всероссийским поместным собором реформ церковного управления и коренного пересмотра отношений русской государственной власти к исповеданиям при новом строе».

Помню, как в Малахитовом зале Зимнего Дворца, где происходили тогда заседания Правительства, числа 1 или 2 августа я поднес на подпись министру внутренних дел Н.Д. Авксентьеву бумагу о передаче из его ведомства «департамента духовных дел инославных исповеданий» в новое министерство исповеданий и как он охотно подписал ее, со словами: «Пожалуйста, берите, с полным удовольствием!»

В таком преображенном виде власть Временного правительства предстала пред великим и долгожданным событием в Русской Церкви – пред открывшимся в Москве 15 августа 1917 г. Всероссийским Собором. На торжественном богослужении в Успенском соборе присутствовали, кроме министра исповеданий, еще: министр внутренних дел Н.Д. Авксентьев и премьер-министр А.Ф. Керенский, который затем шел по Кремлю вслед за крестным ходом среди давки толпы, символизировавшей этим беспорядком полицейское безвластие Временного правительства. Все это было манифестацией благожелательности Временного правительства к Православной Церкви.

На первом парадном заседании Собора в обширном Храме Христа Спасителя от лица Правительства, в роли министра исповеданий, я принес нижеследующее приветствие-декларацию, в которой старался выяснить и принципиальную и деловую благожелательность новой власти к делам церкви, приглашаемой к законодательному творчеству и совместному с Временным Правительством преобразованию конституции России: