Русская ведьма в чужом мире (СИ)

Однако теперь придется общаться более тесно, что папа, что дочь прирожденные партизаны, вряд ли сумеют договориться без посредника. Хорошо еще, если переговоры застопорятся на стадии выяснения взаимных обид. А то может быть и покруче, это я слукавила, сказав, что не боюсь, когда у вампира в глазах бешеные алые искры проскакивают. На самом деле даже в животе холодно стало от яростного взгляда. И если он на дочь так глянет… вряд ли она стерпит. А уж о примирении тогда можно вообще забыть.

— Ладно, — успокаивающе кладу руку на плечо девушки, — не расстраивайся раньше времени. Мы, бабки-Йожки народ изобретательный, что-нибудь да придумаю. Поехали, что зря время терять!

— Ты же сказала… метаморф… а теперь говоришь бабкиёшки? — отступила на шаг Нилина, и ее лицо снова исказило сомнение.

— Метаморф это мой род, ну, вот как ты вампир. А Бабка-Йожка это профессия, вроде как кухарка. Только намного интереснее и опаснее.

— А я могу стать бабкаёшка? — Устраиваясь рядом, мечтательно спросила вампирка, и я почувствовала, как она вся напряглась в ожидании ответа.

Эх, девочка, лет через десять из тебя получится отличная Бабка-Йожка, да я тебя и сейчас с удовольствием взяла бы в стажерки. Только боюсь, твоему папе такая неординарная идея очень не понравится.

— Надо подумать. — Хмыкнула я осторожно, и велела нести нас к вчерашней деревне.

Метелке точных координат не нужно, она почище птиц местность запоминает. Помчались мы почти на предельной скорости, засвистел в ушах встречный ветерок, и сразу отступил послеполуденный зной. Хорошо! Под нами быстро убегают за горизонт деревья, поля, овраги и извилистая речка, над головой только необъятное небо и летящие навстречу редкие облака. Потрясенные встречей с нами птицы с криком сворачивают с пути, не видали они тут еще таких чудес.

Вскоре и деревня вдали показалась, я скорость немного сбавила и морок набросила, вроде, мы уже не мы, а маленькое облачко. И, даже если какой-нибудь селянин заметит, что движется оно с невероятной скоростью, и к тому же против общего потока себе подобных, никто ведь не поверит, возьмись он такое рассказывать.

А вот как к деревне стали подлетать, охватило меня странное беспокойство. Трудно было не заметить столб темного дыма, поднимающийся над деревней, и чем ближе мы подлетали, тем выше и гуще валил дым. Да и расположение источника дыма очень мне не нравится. Заскребли душу гнетущие подозрения. Я ещё скорость сбросила, велела метелке ниже опуститься… и в сердце кольнуло острой болью предчувствие страшной беды.

Шустрые селяне подтаскивали сухие ветви и жерди и бросали в огромный костер, полыхавший точно на том месте, где еще вчера стоял приютивший нашу компанию старый навес. А несколько дюжих мужиков, вооруженных лопатами, яростно забрасывали глиной круглую ямку, так старательно выкопанную Атанием.

Мысли метались и путались. Лучше бы их совсем не было. Сердце сдавила тяжесть. Картинки, одна страшнее другой, вставали перед глазами, а я упорно пыталась их убрать, отодвинуть… хоть на время. Надежда умирает последней… а у меня она пока даже не родилась.

Знаю я селян, они во всех мирах одинаковы. Лишний шаг бесплатно не сделают, за квадратный метр покоса готовы с лучшим другом навсегда переругаться. А тут так дружненько таскают к костру заготовленные на зиму дровишки и закапывают яму. Ежу ясно, неспроста такая щедрость.

Хорошо еще, если закапывают только яму.

Нет, стоп. Про это я даже думать пока не буду. Но не дай бог… тогда вам не копать, а бежать отсюда нужно. Очень быстро бежать. И не гарантирую, что это поможет.

— Бабкаешка, что-то случилось? — заглядывают мне в лицо черные встревоженные глазки.

— Не знаю. — почти рыкнула я и сразу поняла, вот оно!

То, чего мне сейчас не хватает как воздуха.

Информации.

И я буду не бабка-Йожка, если немедленно ее не достану. Так, ну и кто тут у нас самый осведомленный? Проводя глазами по толпе зрителей, состоящей в основном из стариков и детей, задумчиво хмыкнула я, нарезая медленные круги над моей бывшей делянкой.

Вот он, мой язык. Вернее, она. Язычка… или язычиха? Впрочем, это сейчас совсем неважно. Немолодая женщина, что-то взахлеб объясняющая окружившим её старушкам, именно то, что мне нужно. Разумеется, достоверность информации у нее не более пятидесяти процентов, но мне пока и этого достаточно.

Небольшое внушение, и сплетница, взмахнув руками, опрометью рванула прочь от места происшествия. Спасать якобы пригоревший суп. А я, подняв метлу повыше, неотступно следую за ней. Ага, вот и её дом. Ничего себе домишко, удобный, на два выхода. И пока хозяйка вбегает на парадное крыльцо, моя метла зависает у черного входа.

— Подожди тут, мне нужно с ней поговорить. — командую смеске, однако она встречает мои слова крайне недовольным взглядом.

— Ну, как знаешь. — решилась я. — Только стой тихо, тогда она тебя не увидит.

— Совсем? — в голоске Нилины явно слышится предвкушение чудес, вот только мне сейчас вовсе не до объяснений.

— Тсс. — взявшись за веревочку, заменяющую ручку, осторожно тяну дверь на себя.