«Русская верность, честь и отвага» Джона Элфинстона. Повествование о службе Екатерине II и об Архипелагской экспедиции Российского флота

Его превосходительству контр-адмиралу Элфинстону

Сэр,

Я обрадован услышать новость о том, что Вы счастливо прибыли в Ливорно и что Вы в порядке после утомительного пути в столь позднее время года; и я имею честь сообщить Вам мои мысли, касающиеся Вашего карантина. Вы вскоре сможете сойти на берег в лазарет, и в этом случае я прошу Вас приказать капитану, командовавшему фрегатом, прислать мне обстоятельный отчет о состоянии снаряжения и провизий, чтобы, в конечном счете, я обо всем знал и предпринял в настоящих обстоятельствах соответствующие меры. Остаюсь с уважением и самым отменным удовлетворением Ваш покорнейший слуга

Алексей Орлов.

«Северный Орел», рейд Ливорно, 17[/28] января 1771 г.

Его сиятельству графу Алексею Орлову.

Я только что имел честь получить знаки расположения Вашего сиятельства. Отчет о состоянии «Северного Орла» должен был быть Вам отправлен вчера, но помешала погода. Этот фрегат требует очень малого ремонта и не требует пополнения провизией. Причина, почему у них не хватало провизии, заключалась в том, что с него нужно было для нужд флота сгрузить все возможное, которому он оставил 2500 пудов* ([на поле приписано:] *36 английских или 40 русских фунтов* [в каждом русском пуде]) провизии разного рода. Что касается риса, то он хорошо заменяет хлеб, и его имеется значительное количество с 6 небольших призовых судов, которые я захватил при Тенедосе после того, как покинул Тассо, но не имел удачи захватить 12 судов, направлявшихся в Константинополь, из‐за того, что адмирал Спиридов мне об этом не сообщил.

Я захватил рагузинский корабль под крепостью Тенедоса, он имел только балласт, но он сможет послужить, когда его хорошо вооружат.

Я прошу разрешения отметить, что, когда сюда прибудет бриг «Hazard», а его можно ожидать в течение нескольких дней, станет невозможным сохранять в секрете мое пребывание здесь, так как они знали, что я отправился на «Северном Орле», и даже флот заставили поверить, что я только отправляюсь в крейсерство. Я пишу это потому, чтобы все, что Ваше сиятельство собирается со мной обговорить, я должен получить поскорее, дабы я мог отбыть до того, как сюда прибудет бриг [«Hazard»]. Я здесь никому не известен, кроме офицеров бомбардирского судна и англичан транспортного судна «Граф Чернышев»725. Я могу, если необходимо, спуститься на берег и находиться под именем Говарда726. Сегодня из письма мистера Ратерфурда моему капитану я получил рапорт о моем нахождении здесь инкогнито. Не лучше ли будет сразу дать ему знать; это остановит дополнительные расспросы. За мной записаны векселя на сумму 2975 фунтов стерлингов на мистера Бакстера и К° в Лондоне, и вместе с векселями на ту же компанию на 20 000 марок de Banco, подлежащими к оплате в Амстердаме в течение 75 дней после выдачи векселя, я их передам к оплате по требованию Вашего сиятельства, когда буду иметь честь получить распоряжения на этот счет.

Утром того дня, когда мы отбывали с Пароса, полковник Толь оказал мне честь своим посещением и передал мне прилагаемый отчет о состоянии войск Ее императорского величества на этом острове, который, я надеюсь, удовлетворит Ваше сиятельство. Я буду оставаться на борту до тех пор, пока не услышу от Вас дальнейших распоряжений о моем переходе в лазарет. Когда я туда отправлюсь, я буду под именем Говард с моим капитаном, двумя сыновьями, мистером Ньюманом и двумя слугами.

Имею честь оставаться Вашего сиятельства и проч.

Д. Э.