Русская весна

«Гейнс» опробует местный рынок

После успеха пробных продаж продукции на Гаити компания "Гейнс" сообщила, что начинает предлагать "Гейнс пипл чау" в своей стране. Продажа основных продуктов со сбалансированной питательностью – продуктов из соевой муки, льняного масла и собственного секретного набора витаминов, минеральных солей и искусственных приправ – в первую очередь должна положить начало новому делу. Уже подписаны контракты с тюремными ведомствами Арканзаса и Род-Айленда.

"Пипл чау" обеспечит сбалансированное питание – при стоимости много меньшей, чем стоимость нынешнего снабжения тюрем. "Гейнс" надеется проникнуть на этот рынок очень быстро. Пока что прямая продажа потребителю будет ограничиваться несколькими странами Латинской Америки, где в ситуации голода главной проблемой становится питательность продукта, а не его вкус и внешний вид. Тем временем "Гейнс" экспериментирует с новыми вкусовыми добавками и концепцией упаковок, чтобы выйти на национальный рынок, в том числе с сахарной пудрой и синтетическим соусом чили.

«Ю.С. ньюс энд Уолд рипорт»

IV

Пьер Глотье владел квартирой на Рю Сен-Жак, в самом сердце Сен-Жермен; у него были средства – семейное дело по производству пищевых упаковок, – об этом он предпочитал не говорить; он был красив – длинные черные волосы и патрицианское лицо; он понимал толк в любви; как журналист бывал на куче важных приемов. Он заключил взаимовыгодное соглашение с Соней Ивановной Гагариной.

Они познакомились на приеме в Монако и через два часа были в постели. Они жили в одном номере на лыжном курорте в Альпах, гостили друг у друга в Брюсселе и Париже, и все это без какого-либо подобия любви или серьезных отношений. Они были друзьями и по временам партнерами по постели.

Жить с Пьером – примерно то же, что делить квартиру с любовником и доброй подругой одновременно: на свой лад Пьер был для Сони и тем и другим. Они могли пойти на вечеринку вместе, а уйти порознь и потом сравнивать эротические впечатления. Несколько Сониных подруг по "Красной Угрозе", к примеру, Таня, Лена и Катринка, имели такие отношения с понимающими парнями в Париже, Мюнхене или Лондоне, но Соне казалось, что ей повезло. С одной стороны, Пьер, несомненно, был хорошим любовником и всегда хотел ее, если не подворачивалось что-нибудь интересное. С другой – он постоянно таскал ее в ночные клубы и на вечера, где все мужчины, увы, интересовались лишь друг другом.

Соня на такси доехала до квартиры Пьера, и консьерж, которому Пьер оставил ключи, впустил ее. Сам Пьер с помутневшим взглядом и с бутылкой холодного шампанского явился на следующее утро часов в одиннадцать.

– Славно провел ночку? – поинтересовалась Соня, чмокнув его в знак приветствия.

Пьер пожал плечами, воздел руки, как бы прося прощения, и проследовал на кухню.

– Довольно приятная маленькая венгерка, – легко сказал он, счищая фольгу с бутылки. Он ухмыльнулся Соне, хлопнул пробкой и разлил шампанское по бокалам в форме тюльпанов. – А это, как-никак, – сказал он, – первоклассное сухое, малышка.

Они чокнулись и в обход буфета двинулись в комнату довольно странного вида. Мебели здесь как таковой не было, не было даже пола – в обычном смысле. Диван, стойки, набитые электронной аппаратурой, грибовидные столики, ковровые дорожки, книжные шкафы, шкафчики, лампы – все это, казалось, плавно перетекает из одного в другое и произрастает из мягких ковров. Большое венецианское окно с видом на внутренний двор и две зеркальные стены делали комнату по ощущению безграничной. Идеальное место для вечеринок или даже оргий, и оно в изобилии повидало все это, по крайней мере, если верить Пьеру.

– Ну, какие планы на большие каникулы? – спросил Пьер, плюхнувшись на пухлый диван.

– Я здесь, не так ли? – спросила Соня, присаживаясь рядом, но в некотором отдалении.

– Ты намерена провести две недели в Париже? Со мной? – с сомнением или, возможно, с опаской спросил Пьер. По правде говоря, им ни разу не пришлось провести вместе больше двух дней.