Русская весна

– Однако все это вряд ли положительно характеризует наши с вами деловые качества, Соня, – сказал он. – Если представить "московским мандаринам" такое объяснение, нас обоих спишут как безнадежных буржуазных романтиков. Так что лучше уж пусть посетуют на нашу неумелость, а там и забудут, они беспамятные…

На самом ли деле Москва обо всем забыла, осталось невыясненным. Гнев Ильи хоть и улетучился, и дружеские отношения были восстановлены, но что-то в его поведении все-таки изменилось: он стал вести себя с ней чуть официальное и сдержаннее. Похоже, на него вылилось больше бюрократических помоев, чем порядочный человек может спокойно перенести.

Так что у Сони и в мыслях не было просить Илью сопровождать ее на прием. Она просто дождалась конца работы, сжевала в ближайшей закусочной порцию невкусных устриц, чтобы убить время, и поехала на такси в "Ля Декорюс".

Когда "Красная Звезда" решила найти в Париже подходящее место, чтобы демонстрировать советский шик, она учредила предприятие, в котором ей принадлежало сорок процентов акций, остальные шестьдесят отошли к французским фирмам. И был построен банкетный зал, в котором верхушка корпорации с удовольствием устраивала большие приемы, поднимая тем самым престиж "Красной Звезды". Зал, разумеется, был оформлен в русском стиле, что тоже было в моде и тоже приносило немалую выгоду. Так появился "Ля Декорюс", законодатель мод для всей Европы, а фирмы, подконтрольные "Красной Звезде", принялись беспардонно эксплуатировать популярный стиль во всем – начиная с мебели и одежды и кончая столиками в закусочных и пакетами для завтраков. Была даже построена новая станция метро под названием "Плас Рюс"; в ту пору все кругом было в русском стиле…

Этот форпост советского наступления на рынке был возведен по соседству со старым заводом "Рено", в центре Плас Рюс, нового транспортного узла, окруженного фешенебельными жилыми кварталами. Возведено все это было на земле, которую "Красная Звезда" благодаря давним связям с солидными французскими фирмами приобрела по вполне приемлемой цене. Этот образчик "русского стиля" был построен с оглядкой на традиционную церковную архитектуру и научную фантастику былых времен. Здание увенчивал купол-луковица, скрытые лазерные светильники расцвечивали купол разноцветными рвущимися вверх спиралями. Дом походил и на старинный собор, и на летающую тарелку в мусульманском стиле, и на космический корабль, гротескный славянский фаллос, готовый вот-вот вырваться из пут земного притяжения.

Изысканности в нем не было, да изысканность и не числилась среди эстетических основ "русского стиля", который был призван демонстрировать лишь техноромантический блеск. Интерьеры здания соответствовали его внешнему виду, только были еще лучше приспособлены для современных увеселений. Эстрадная площадка была помещена в прозрачном пластиковом пузыре, описывающем под потолком круги и снабженном, как спутник на карикатурах, парой хромированных орлиных крыльев. Внутри пузыря квартет музыкантов в щегольских асимметричных смокингах негромко наигрывал на синтезаторах и электробалалайках причудливые вариации на темы русских народных песен.

Буфеты и бары располагались по всему периметру зала – круглого, кое-где с нишами для столиков, – а всю его середину освободили для танцев. Стены у зала как бы отсутствовали, его окружали голографические панорамы – рекламные виды Советского Союза: кишащая людьми заснеженная улица Горького переходила в жаркое черноморское побережье, за ним был весенний закат над тундрой , потом рассвет в Ташкенте и еще – вечерний Невский проспект. Высоко наверху, там, где описывала круги эстрадная площадка, громоздились мостики и переходы, вынесенные на кронштейнах с кольцевого балкона; прозрачный пластик, сияющий хром, матовая сталь. Решетки, укосины, имитирующие космические фермы, смотрелись как повисший над головой космоград, и те, кто не страдал головокружением, могли забраться туда, чтобы почувствовать себя настоящими космонавтами.

Верно говорили чьи-то предки: ничто так не приедается, как изобилие, думала Соня, без цели бродя по залу, потягивая перцовку, пробуя бутербродики с икрой и вареных крабов, перекидываясь словечком со знакомыми и наблюдая за публикой.

Здесь было почти все парижское отделение "Красной Звезды", включая секретарш и уборщиков. Был здесь и Илья Пашиков в обществе ослепительной рыжеволосой красотки – по его жестам и взглядам, которые он бросал на толпу, Соня поняла, что ему хотелось бы оказаться со своей спутницей в более укромном местечке и побеседовать с ней гораздо доверительней.