Русская война 1854. Книга вторая

— Пол-аршина легко вынимается, а потом идут камни, — махнул рукой Ильинский.

Это около тридцати пяти сантиметров — не идеально, но учитывая, что мы сейчас фактически стоим на плато между горами, лучше, чем могло быть.

— Шесть «Ласточек»! — долетел новый крик Степана.

Половина отряда — что ж, значит, можно взлетать. Жалко, что в неизвестность. Но мы все-таки на поле боя, тут постоянно что-то идет не по плану.

— Начинайте обратный отсчет! — я отдал приказ и на этот раз прошелся перед готовыми к запуску «Ласточками».

Трое моряков, двое казаков и мой старший пилот — первая группа, которая опять должна будет сделать невозможное.

— Николай, Дмитрий, Савва, Илья, Саба, Петр, Степан! — я пожал руку каждому из первых летчиков этого мира.

Еще раз лично проверил крепления труб под ними. Держались! Ракеты тоже были на месте. Как же теперь и меня начинает потряхивать!.. Неожиданно я увидел, как впереди взлетела осветительная граната. Наши! Наши взяли холм над Балаклавой, и шансы на успех резко выросли.

— Взлетайте! — уже с улыбкой я хлопнул по крылу «Ласточки».

Шестерка лошадей взяла разгон, помогая рыбкам оторваться от земли, а потом Степан первым поджег сразу два ускорителя. По-другому было никак! Мы много отрабатывали полеты в самых разных условиях, и взлет из низины среди идущих от окружающих ее гор теплых потоков был чуть ли не самым сложным из возможных.

Первая пошла. «Ласточка» Степана вырвалась на открытое пространство и начала набирать высоту, заодно смещаясь в сторону моря. Следом за казаком летел Коля Доманов — очень старательный парень, которого рекомендовал в команду пилотов лейтенант Лесовский — но сегодня ему не повезло. Ускорители загорелись, как и положено, вот только в этот же самый момент крылья неудачно поймали нисходящий поток… «Ласточка» резко клюнула носом вниз, и набранный из деревянных реек корпус не выдержал нагрузку.

Что самое обидное — высота была слишком маленькой, чтобы Николай мог хотя бы попытаться использовать парашют, а до кресел-катапульт нам еще далеко…

— Капитан… — я повернулся к замеревшему рядом Ильинскому. — Отправьте к месту падения команду… Шансы невелики, но мы должны хотя бы достать тело.

Мое лицо окаменело, я повернулся к идущему на взлет третьим Дмитрию Кожевому. Его «Ласточке» тоже не повезло, ее несколько раз тряхнуло, но Димка не стал спешить с поджогом ускорителей. Он вывернул планер в ту же линию, где уже получилось взлететь у Степана, и только тогда потянулся к стопине.

— Передать остальным! — рявкнул я сидящему на связи мичману Прокопьеву. — Всем пилотам! Взлетать строго по уже проверенному маршруту!

Завтра это правило будет внесено во все наши наставления по полетам, а сегодня… Мы просто должны сделать свое дело. И не зря говорят, что все военные уставы написаны кровью.

— От Рыжова передают, что готовы поддержать атаку. Жабокрицкий на позиции… — Прокопьев принялся сыпать новостями.

Как только держать втайне наличие «Ласточек» на передовой больше было не нужно, мы тут же смогли получить сообщения от той, что кружила над ставкой Липранди у Чоргунской позиции, связывая вспышками света наши растянувшиеся силы.

— Старший пилот Эристов передает, что позиция шотландского полка зачищена лишь частично, — новое сообщение. — Он работает по третьему плану.

Я кивнул. Третий план — это не первый и второй, когда все идет хорошо, но и не четвертый, когда все покатилось к чертям. Я отбежал чуть в сторону, чтобы лучше видеть… «Ласточка» Степана сделала небольшой полукруг, ловя подходящий поток ветра, а потом, когда казак запалил еще два ускорителя, пошла к земле. Последние ускорители… Все, теперь он мог полагаться только на ветер, опыт и те возможности, что мы успели заложить в конструкцию «Ласточки».

Я смотрел, как нос рыбки клонится все ниже и ниже, пока казак не решил, что нужная ему цель оказалась прямо по курсу. А потом за кормой «Ласточки» заревел пятый поток пламени — это Степан поджег ракету, закрепленную в той самой трубе прямо под ним. Жутко рискованная идея. Прежде всего потому, что если запустить ракету по-жесткому, без подготовки, то ни одна из тестовых конструкций не могла этого выдержать. Именно поэтому задняя стенка трубы сейчас открыта, чтобы частично передать ускорение планеру, а потом…

Огненный хвост под «Ласточкой» исчез — это Степан закрыл заднюю стенку трубы-направляющей. Планер резко качнуло назад от полученного импульса, но все же он смог его пережить. А ракета, выдавив удерживающий ее пыж, вырвалась вперед, на пару мгновений опалив пилота своим пламенем. Еще одно узкое место — труба отводила огонь от «Ласточки», но лишь частично. Именно поэтому первые шесть рыбок покрыты флотской пропиткой от пожара, а Степан должен был в момент пуска спрятаться за специально закрепленной для этого случая стальной заслонкой.

Грохот, который я просто не должен был услышать на таком расстоянии, и от «Ласточки» отделилась нижняя ступень, на которой была закреплена ракета.