Читаем Русская война: Баснословия о первых князьях полностью

Возникает вопрос, на кого направил Игорь нанятых и уже оплаченных печенегов: на кочевых «чёрных болгар», занимавших степи от Дона до Днепра, через которых византийцы зачастую получали известия о движении «руси», в том числе и флота через днепровские пороги – или на Балкано-Карпатскую державу Омортога-Симеона, восточная граница которой проходила по Южному Бугу, и в отношении успехов которой летописец проявляет заметную неприязнь вкупе с симпатией к их непримиримым врагам венграм. Употребление топонима «Болгарская земля», используемого для устойчивых территориальных субъектов вместо этнонима, применяемого к мятущимся кочевым социумам /в данном случае были бы просто «болгары»/ указывает скорее на Балканы-Дунай. В отличие от чисто морского похода 941 года комбинированный наземно-морской характер похода 944 года подтверждает, что Болгария с самого начала полагалась вовлечённой в боевые действия… К этому следовало бы добавить вопрос – а чем расплатились с другим наёмно-профессиональным компонентом войска, указанном в перечислении состава: «варягами» и «русью» – в этой связи начинает по новому вырисовываться и подоплёка большого Каспийского похода 944-го года, кроме прочего знаменательного тем, что в летописи его нет, имена его вождей неизвестны, и если бы не арабские источники, мы бы ничего о нём не знали.

И ПОДЛИННЫЙ ПИР ДЛЯ ИСТОРИКА…

В год 6453 (945). Прислали Роман, и Константин, и Стефан послов к Игорю восстановить прежний мир. Игорь же говорил с ними о мире. И послал Игорь мужей своих к Роману. Роман же созвал бояр и сановников. И привели русских послов, и велели им говорить и записывать речи тех и других на хартию.

«Список с договора, заключённого при царях Романе, Константине и Стефане, христолюбивых владыках.

Мы – от рода русского послы и купцы, Ивор, посол Игоря, великого князя русского, и общие послы: Вуефаст от Святослава, сына Игоря; Искусеви от княгини Ольги; Слуды от Игоря, племянник Игорев; Улеб от Володислава; Каницар от Предславы; Шихбер Сфандр от жены Улеба; Прастен Тудоров; Либиар Фастов; Грим Сфирьков; Прастен Акун, племянник Игорев; Кары Тудков; Каршев Тудоров; Егри Евлисков, Воист Войков; Истр Аминодов; Прастен Бернов; Явтяг Гунарев; Шибрид Алдан; Кол Клеков; Стегги Етонов; Сфирка; Алвад Гудов, Фудри Туадов; Мутур Утин; купцы: Адунь, Адулб, Иггивлад, Улеб, Фрутан, Гомол, Куци, Емиг, Туробид, Фуростен, Бруны, Роальд, Гунастр, Фрастен, Игелд, Турнберн, Моне, Руальд, Свень, Стир, Алдан, Тилен, Апубексарь, Вузлев, Синко, Борич, посланные от Игоря, великого князя русского, и от всякого княжья, и от всех людей Русской земли. И им поручено возобновить старый мир, нарушенный уже много лет ненавидящим добро и враждолюбцем дьяволом, и утвердить любовь между греками и русскими.

Великий князь наш Игорь, и бояре его, и люди все русские послали нас к Роману, Константину и Стефану, к великим царям греческим, заключить союз любви с самими царями, со всем боярством и со всеми людьми греческими на все годы, пока сияет солнце и весь мир стоит. А кто с русской стороны замыслит разрушить эту любовь, то пусть те из них, которые приняли крещение, получат возмездие от Бога вседержителя, осуждение на погибель в загробной жизни, а те из них, которые не крещены, да не имеют помощи ни от Бога, ни от Перуна, да не защитятся собственными щитами, и да погибнут они от мечей своих, от стрел, и от иного своего оружия, и да будут рабами во всю свою загробную жизнь…»

Какой роскошью собираемого этнического богатства Руси – Евразии разворачивается перечень Игоревых послов: имена славянские, тюркские, германские, финно-угорские, индо – иранские, балто-литовские, сино – кавказские в оттенках, переливах, переходах, смешениях: Либиар Фастов, Ятвяг/исправлено редактором из Явтяг/ Гундарев, Грим Сфирьков, Стегги Етонов, Мутур Утин…

Всё

Добро

Земного Шара

Собрала наша ошара—

Оттого цветём,

Русскими

Слывём!..

Но вернемся от риторики к прозаике исторического.

Перейти на страницу:

Похожие книги

56-я ОДШБ уходит в горы. Боевой формуляр в/ч 44585
56-я ОДШБ уходит в горы. Боевой формуляр в/ч 44585

Вещь трогает до слез. Равиль Бикбаев сумел рассказать о пережитом столь искренне, с такой сердечной болью, что не откликнуться на запечатленное им невозможно. Это еще один взгляд на Афганскую войну, возможно, самый откровенный, направленный на безвинных жертв, исполнителей чьего-то дурного приказа, – на солдат, подчас первогодок, брошенных почти сразу после призыва на передовую, во враждебные, раскаленные афганские горы.Автор служил в составе десантно-штурмовой бригады, а десантникам доставалось самое трудное… Бикбаев не скупится на эмоции, сообщает подробности разнообразного характера, показывает специфику образа мыслей отчаянных парней-десантников.Преодолевая неустроенность быта, унижения дедовщины, принимая участие в боевых операциях, в засадах, в рейдах, герой-рассказчик мужает, взрослеет, мудреет, превращается из раздолбая в отца-командира, берет на себя ответственность за жизни ребят доверенного ему взвода. Зрелый человек, спустя десятилетия после ухода из Афганистана автор признается: «Афганцы! Вы сумели выстоять против советской, самой лучшей армии в мире… Такой народ нельзя не уважать…»

Равиль Нагимович Бикбаев

Военная документалистика и аналитика / Проза / Военная проза / Современная проза