Русская война: дилемма Кутузова-Сталина

Уверен, что и вопрос и ответ хорошо «откорректированы»: на Халхин-Голе Жукову «помогали» не только они, но и Начальник ГлавПУР Л. Мехлис, Командарм Штерн, комкор Я.Смушкевич… Отзыв о Павлове предельно двусмыслен: боевые условия в Монголии и Испании сопоставимы с точностью до наоборот, в то же время бронетанковый компонент играл решающую роль и начальник Автобронетанкового Управления РККА мог явиться в значительно более яркой форме сверх «поделившись опытом». Очень выразительно умолчание Я.Смушкевича – вряд ли Сталин, поинтересовавшись мнением об руководителях артиллерийского и танкового ведомств, пропустил авиационное, находившееся тогда в самом сложном положении… В целом это важнейшее свидетельство об отношениях в военных верхах, вне зависимости, как откорректирован был вопрос-ответ, и был ли он вообще задан Сталиным – как идущее лично от Жукова…

Вопросы становились всё более обтекаемо-бесцельными: кажется он чем-то смущал присутствующих.

…Один Сталин… – «мне казалось, что он с интересом слушает меня»…

Наконец, всё было спрошено и отвечено. Воцарилась какая-то многозначительная пауза, прерванная хозяином кабинета.

«– Зачем тянуть, мы же всё решили».

За богом молитва, за царём служба не теряется – Сталин наградил по царски!

– Генерал Армии, через 3 ступени сразу в Маршальский Ранг крупнейших военных деятелей государства;

– Командующий Киевским Особым Военным Округом, в случае войны Один из Трёх Главных Командующих Фронтов…

И в выразительной связи с крушением в мае 1940 года англо-французского фронта в Западной Европе, в очевидном резком возрастании угрозы вовлечения в Мировую войну.

***

Этот очерк или повествование о становлении, говоря словами А.В.Суворова, сказанными о фельмаршале Г.А.Потёмкине, Великого Человека и Человека Великого, я бы хотел закончить чем-то лично-интимным, не касающемся кимвалов и котурн официальных описателей, идущим от знаемого живого человека.

Матёрый генштабовский волк-полковник в 1970-е годы, в ту пору комендант станции Берлин-Товарный Александр Александрович Нуралов – в 1942–1945 годах голубоглазый красавец-кавалергард в капитанском ранге, столь опасный для влюбчивых сердец жён его начальников, а по занимаемой должности комендант личного поезда Заместителя Верховного Главнокомандующего маршала Г.К.Жукова как-то рассказал…

Летом 1945 года в замке под Берлином проводилась большая командно– штабная игра «Взятие Берлина» под руководством Главноначальствующего Советской Администрации и Главнокомандующего Группой Советских Войск в Германии маршала Жукова, По рапоряжению маршала в главной зале замка была развёрнута фотовыставка портретов всех командиров объединений и соединений, участвовавших во взятии Берлина. Снимались в новой форме со всеми наградами. И тут возникла неприятность, командующий 5 ударной армией, 1-й комендант Берлина генерал Н.Э. Берзарин до этого погиб в автокатастрофе. В конце концов решили потихоньку обойтись без него – кто заметит отсутствие одного лица среди 3 сотен фотопортретов одного формата и качества; естественно, «подшуровали» с размещением, создав необходимый хаос.

В день игры Жуков оказался занят каким-то совещанием в Контрольном Совете, приехал поздно, был заметно усталым. Шёл по залу в окружении большой группы генералов и офицеров, о чём-то раздражённо говорил, не оглядываясь по сторона; и уже на выходе, вдруг резко вскинув голову, спросил:

– А почему нет Берзарина?!

Распорядитель сбивчиво объяснил…

– Повесить во фронтовом.

Он мгновенно заметил ОТСУТСТВИЕ ЕДИНСТВЕННОГО ЛИЦА В СОБРАНИИ 300 ДРУГИХ…