Русская война: дилемма Кутузова-Сталина

Такое впечатление, что авторы этой директивы имеют под рукой радионавигационные средства 2-й половины 20 века (начали внедряться с 1942 г.) – если автор об этом забыл, то вспомнит читатель: в ночные часы основная масса авиации 2-й Мировой войны отстаивалась на аэродромах. Одно выполнение этого приказа равносильно такому количеству потерь курса, столкновений в воздухе, распадению соединений, аварий и катастроф при ночной посадке сотен и тысяч самолетов с нетренированными экипажами на незнакомые неустроенные полевые площадки, что сопоставимо с разгромом авиации; кроме того, что в разрушение пп. 1) и 2) создает массу провокационных ситуаций. Ведь были же в войну случаи, когда летчики ДНЕМ теряли ориентацию и садились на вражеские аэродромы… – здесь ночь и близкая граница. Это был худший вариант даже в отношении отвратительной действительности.

Приходится напомнить, что немецкая авиация, вследствие технических возможностей 40-х годов начала массовую атаку 22-го июня НА РАССВЕТЕ, взлетая в сумерках, следуя к цели на освещенной высоте 6–7 тыс. метров и выходя на цель в момент подъема солнца на горизонтом. Имей она возможность, она бы атаковала «до рассвета», на что были способны только отборные экипажи морской и дальнебомбардировочной авиации, да и то лишь по особо крупным площадным целям.

Если НКО, как утверждает Г. Жуков, к вечеру 21-го пришло к выводу о неизбежном нападении утром 22-го, то в условиях осознанного острейшего дефицита времени оно должно было отдать иной приказ – по возможности рассредоточить самолеты по базовым аэродромам, окопать и замаскировать их (впрочем, на это уже не было времени) и ГЛАВНОЕ И ВОЗМОЖНОЕ, за 15–20 минут ДО РАССВЕТА поднять дежурные истребительные эскадрильи в воздух, организовав непрерывный барраж аэродромов. Одна эта мера резко изменила бы ситуацию 7—10 первых дней войны – дальше начинало бы сказываться все же качественное различие военных организаций противников на 1941 года, но не далее пределов ноября 1941 года, а не реального октября 1942-го.

Пункты в) и г) бессмысленны, т. к. даже не обусловлены и этими странными сроками исполнения: они вообще стоят отстраненным особняком к предыдущему тексту, как фрагмент другого документа.

И эти несусветные гражданские ляпсусы допускают в документе громадной государственной важности 3 выдающихся исторических деятеля, в том числе 2 профессиональных военных?

Во всей директиве только 1 и 2 пункт – преамбула – вполне возможны, и, кстати, в их рамках действует К. Мерецков, объезжая округа.

Пункт же 3-й, это набор истерических выкриков, заклинаний, даже без уверенности, что их выполнят; поэтому не зафиксированы сроки, оставлены лазейки и для авторов – вроде бы приказали, и для исполнителей – не указаны сроки исполнения, так что и придраться не к чему при любом состоянии исполнения.

Если директива действительно писалась 21 июня еще в незнании, что война в нескольких часах, она была бы написана совершенно по другому, в рамках устоявшихся стереотипов практики оформления решений – здесь сломаны сами формы документа: авторы уже знают, что война идет… Это не директива, а оправдание задним числом; но кажется оформленное на тексте уже существовавшего действительного документа.

Обратите внимание, если из подпунктов а) и б) убрать «в течении ночи на 22.6.41» и «перед рассветом 22.6.41», а из п/п в) «все части привести в боевую готовность», у нас получается нейтрально слитный текст, единый по смысловой и языковой отстраненности, опять рисующий ту же линию, которой следует М. Кирпонос, не дотягивает Д. Павлов, переступает Р. Кузнецов. Как и в действиях Кирпоноса нет распоряжения на занятие армейскими частями предполья и стыков УР; вывода войск в районы предбоевого сосредоточения; нет даже требования возврата артиллерии с полигонов в части, тем более получения боеприпасов, что совершенно немыслимо в ДИРЕКТИВЕ НА ВОЙНУ.

Если вы полагаете, что это стало возможным только операцией под текстом п/п в), обратите внимание на его зловещий смысл: при некомплекте дивизий мирного времени (по Г. Жукову 8–9 тыс. вместо списочных 14,5) им чуть ли не передается решение вопроса о мобилизации на усмотрение 5 командующих округов, что совершенно немыслимо, никакое правительство на это не пойдет. И в этом отношении совершенно корректен п/п г) – но в наличии п/п в) в дословной формулировке он излишен, и только рождает вопрос, почему войска ПВО не имеют права дополнительного подъема приписного состава, если все остальные имеют?