Русская война: Утерянные и Потаённые

Вытягивая из «крейсер-броненосца» броненосца, усиливая типические черты мощного тяжелого бойца, можно было значительно раньше, уже в 1898 году заложить 7 броненосцев на балтийских и 1–2 на черноморских верфях и ввести их в строй между 1902 и 1904 годом; как на то заложили в 1901–1903 гг.

5 броненосцев типа «Бородино» («русский» «Цесаревич») и 2 типа «Андрей Первозванный», и построили 4 из них к августу 1904 года.

В книге Р. М. Мельникова о постройке «Потемкина», кстати очень хорошей, иронизируется над адмиралами Диковым, Копытовым и инженер-генерал-майором Кутейниковым по поводу их выбора «Пересвета» в качестве образца для строительства 8 черноморского броненосца – в данном случае очевидное недоразумение: 2 адмирала-черноморца и главный инженер кораблестроения вполне очевидно понимали несуразность в существующем виде использовать слабозащищенный океанский рейдер в узостях Черного моря, имея главного противника и цель не в кораблях, а в береговых батареях: но выбиралась не конструкция, а компоновочный прототип, исполняемый далее под требования военно-морского театра. То, что размышления данных лиц находились в этой области, свидетельствует тот отпор, который дал адмирал Диков и МТК на предложение адмирала Верховского установить на 8 черноморском броненосце 10-дюймовые, «пересветовские» же, пушки, в объяснении чего адмирала просветили о значении более тяжелых снарядов при разрушении фортов.

Можно полагать наличие разногласий указанных деятелей флота, в каком направлении должен развиваться выбранный прототип: в частности, вся система предложений адмирала Копытова была обращена к скорости, в то время как МТК более склонялся к броне и верхней защите. Кажется, Копытову рисовалось нечто подобное рейдам «Гебена» в Первую мировую войну против превосходящего русского флота, теперь обращенных против турецкого побережья и английских эскадр; МТК полагался на вариант «колониальных канонерок» – но несомненно, предметом обсуждений не был существующий «Пересвет»… В рамках заблуждения историка кораблестроения даже самовластное решение великого князя генерал-адмирала Алексея Александровича строить 8 броненосец по типу «англичанина» «Три святителя» кажется вполне разумным, хотя и сопровождается сентенциями о безвластии и самоуправстве… – но в действительности стоял вопрос об общей архитектуре корабля, в котором «Пересвет» давал большую свободу развития кораблестроительных и инженерных решений, в то время, как назначенные обводы и водоизмещение «Трех Святителей», низкобортного цитадельного броненосца, резко связывали по рукам проектировщиков, и достаточно взглянуть на головоломку теоретического чертежа «Потемкина» с его выгородками, тупичками, «ступенями», «вхождениями», «совмещениями» – погреба 47 мм патронов… в угольной яме! – чтобы понять, каких неимоверных усилий стоило им «развязаться» и «обойтись».

В итоге же получился «ужатый» «задавленный» «Пересвет» в стальной броне и корпусе «Трех Святителей». Судьба «Пантелеймона Потемкина, Борца за свободу»[39] в русском флоте сложилась яркая, свидетельствуя о состоятельности корабля в целом; но насколько бы он стал выразительней в своих замечательно свободных, раскрепощенно-летучих «пересветовских» формах.

Сохраняя обводы и компоновочное решение прототипа, но убирая «крейсерские излишества» как-то: чрезмерную высоту межпалубных пространств; огромный угольный запас; обжимая и опуская корпус ниже, к тяжкому грузу брони ватерлинии, – можно было спроектировать скоро и добротно сильный броненосец, немедленно приступить к постройке, широко используя типические и унифицированные решения, опробованные и оправдавшиеся при создании его «крейсерской линии»; набирая, а не растрачивая задел обретаемого в серии опыта, чему так неуклонно следовала германская кораблестроительная школа.

Можно сразу утверждать, в каком отношении новый броненосец стал бы сильнейшим: удлиненный «крейсерский» корпус (130 м вместо обычных 113–118) сам напрашивается на особо протяженную батарейную палубу, прорастающую в незанятые надстройки оконечностей, прежде сберегаемые для «лучшего всхождения на волну», что для эскадренного броненосца становится менее существенным типологическим качеством.

Отказ от сложных дорогостоящих агрегатов башен среднекалиберной артиллерии, собираемых на специальных заводах, в пользу казематных выгородок, творимых на самих верфях, резко снизил бы цену и одновременно ускорил строительство, особенно учитывая бездну всяческих согласований и взаимоувязок, связанную с развитой кооперацией, теперь изжитой. В некотором смысле погоня за техническим совершенством может превратиться в излишество и в Цусимском бою добротные японские броненосцы английской школы избили своих русских собратьев изощренной французской; как и в сражении в Желтом море казематник – «Ретвизан» оказался более выразителен и вынослив, чем башенник – «Цесаревич».