«Русская земля» и образование территории древнерусского государства

После смерти Всеволода (1093 г.) и Смоленск и Ростово-Суздальская земля перешли во владение его сына Владимира Мономаха, владевшего Переяславль-Русским с 1084 г. Мы знаем, что Смоленск был особенно предметом его забот. Он хотел учредить там особую епископию, о чем говорит запись 1101 г., и учрежденную только внуком его Ростиславом Смоленским в 1137 г., как известно из летописи[575]. Сама изучаемая нами грамота заявляет об установлении епископии и о том, что Мануил является первым смоленским епископом. Мономах поставил в новом Смоленске церковь св. Богородицы, ту самую церковь, доходам которой специально посвящена изучаемая нами грамота, и ей назначил доходы, как случайно обнаруживается из приписки к грамоте: «и се еще и Холмъ даю святй Богородици и епископу, якоже дано ддомъ моимъ Володимеромъ Семенови[576] преже епископу строить нарядъ церковный и утвержеяье». Нет сомнения, что дань с Ростово-Суздальской земли привозилась при Мономахе через Смоленск. Только в 1095–1096 гг. смолняне приняли к себе и держали Давыда Святославича[577]. Это был обычный, проторенный путь к Поднепровью. Мы достоверно знаем, что именно через Смоленск ездил в Ростово-Суздальскую землю Мономах в начале XII в.: «и потомь паки идохомь к Ростову на зиму, и по 3 зимы ходихомъ Смолинску; и се нын иду Ростову… и на зиму Смолинску идох, и Смолииска по Велиц дни выидохъ; и Гюргева мать умре (мать Юрия, жена Мономаха умерла в 1107 г.) …идохомъ Смоленьску, и потомь идохъ Ростову». Так писал сам Мономах в своем «Поучении». Здесь разумеется уже новый Смоленск, выросший на одном из трех городищ, расположенных в 10 км от старого Смоленска вверх по Днепру, где Мономах держал в начале XII в. своего сына Святослава и где он предполагал учредить резиденцию епископа. Еще при жизни отца своего Всеволода приехав из Смоленска, Мономах передал ему 300 гривен золота[578].

Когда по смерти отца или, вернее, в последние годы жизни его, Мономах посадил в Ростове малолетнего Юрия и другого сына Мстислава, позванного в 1095 г., по свидетельству Лаврентьевской летописи, новгородцами в Новгород, куда он и поехал из Ростова, Мстислав, а затем Юрий должны были, очевидно, отсылать часть дани в Русь, ибо Ростово-Суздальская волость считалась «волостью» Мономаха. Это признавал и Олег Святославич, воевавший с сыновьями Мономаха: «иди в волость отца своего Ростову», — говорил он в 1096 г. Изяславу Владимировичу, сидевшему в Муроме[579]. В конце 1096 и в начале 1097 г. Мстислав снова был в Ростово-Суздальской земле вместе «съ малым братомъ своимь (т. е. Юрием) хлбъ дучи ддень» и (в январе — феврале) уехал в Новгород[580]. В первые десятилетия XII в. Юрию, очевидно, приходилось отдавать часть дани в Русь. Мы не знаем, как полностью расходовалась эта дань, на какие она шла нужды. Мы знаем только, что десятина «залесской дани», получаемой в «Суздале», была определена церкви св. Богородицы, построенной в новом Смоленске Мономахом. Очень вероятно, что именно, подражая своему отцу, Андрей Боголюбский в 1158 г. определил, как мы знаем, «десятины в стадхъ своихъ и торгъ десятый» церкви (тоже — св. Богородицы), построенной им тоже в новой княжеской резиденции и притом в городе своего отца, им основанном (г. Владимире-Залесском).

Таким образом, упоминание в грамоте Ростислава Смоленского «о залсской» дани, получаемой в «Суждале», служит указанием на суверенные права «Русской земли» в Ростово-Суздальской «волости», прекратившие действовать до сентября 1151 г. при Юрии Долгоруком. Дань эта обозначена в грамоте Ростислава Смоленского, хотя шла она в «Русскую землю». Но и «погородие», перечисленное в приписке к грамоте Ростислава, шло, как выше мы видели, в «Русскую землю». В «Русскую землю» Ростислав передавал и «даровое полюдье», как явствует из летописного известия 1133 г. Традиция передачи «залесской» дани не нарушалась, повеем признакам, при преемнике Мономаха Мстиславе Киевском, походившем на своего знаменитого отца и пользовавшегося неизменным авторитетом среди своих младших братьев; он продолжал традицию Мономаха в «Русской земле»; достаточно напомнить, что, по образному выражению летописца, Мстислав загнал половцев за Дон, за Волгу и за Яик[581].