Русская земля. Между язычеством и христианством. От князя Игоря до сына его Святослава

Еще одним почитаемым восточнославянским божеством был Волос/Велес. По летописному известию, идол Волоса стоял в Ростове. Его культ, вероятно, восходит к охотничьим верованиям мустьерской эпохи (100—35 тыс. до н. э.), к которой археологи приурочивают возникновение тотемного обожествления медведя, чьи голова и лапы считались неприкосновенными и не употреблялись в пищу. Само имя этого божества связано с мехом («волоха» означает шкуру, «волохатый» значит «мохнатый, косматый, кудлатый»); иначе Волоса называли «скотий бог». Видимо, его древнейшие функции были связаны с обереганием домашнего стада. Медвежья лапа, носившая название «скотьего бога», еще в начале XX в. вывешивалась подмосковными крестьянами во дворах для охраны скота. Но в IX в. Волос был уже и покровителем торговли и достатка, так как к тому времени слово «скот» употреблялось в значении денег и вообще богатства. В Слове о полку Игореве певец Боян назван Волосовым внуком, из чего можно заключить, что это божество покровительствовало «поэзии». Таким образом, Волос как будто сближается с Аполлоном, который был богом искусства и в то же время пас стада у царя Адмета.

Почитание Перуна связано с общим для индоевропейских народов обожествлением грома и молнии (его греческим аналогом выступает Зевс). В хеттском языке слово «перуна» означало скалу, гору[538]. Местообитанием Перуна в славянской мифологии были вершины гор, в ненастные дни, как правило, окутанные облаками, — отсюда и появился образ Перуна как повелителя молний, всемогущего громовика. Обличье Перунова идола Повесть временных лет описывает так: «Перун древяный, глава серебряна, ус злат...»; «Слово об идолах» добавляет еще: «ноги железны». Тексты договоров «руси» с греками свидетельствуют, что клятва именем Перуна являлась залогом исполнения обязательств. Перуну был посвящен четверг — «Перунов день» («перейден» у поморских славян). Согласно Густинской летописи, «ему же яко Богу жертву приношаху и огнь неугасающий из дубового древня непрестанно паляху; аще ли бы случилося за нерадениемъ служащаго иерея [жреца] когда сему огню угаснути, такового же иерея без всякого извета и милости убиваху». После христианизации культ Перуна еще долгое время держался на окраинах Руси, как о том свидетельствует «Слово об идолах»: «По святем крещении Перуна отринута, а по Христа Господа Бога нашего яшася, но и ныне по украинам их молятся проклятому богу их Перуну...»

Средневековые новгородские предания, где Волос представлен в виде ящера-«каркадила», прячущегося под мостом или камнем от грозной молнии Перуна, позволяют предположить, что в народном сознании эти фигуры противопоставлялись друг другу в качестве представителей небесного и подземного божественных начал.

Упоминаемые в летописи Хоре и Симаргл, по-видимому, не были богами восточных славян. Их происхождение прочно увязывается с ираноязычной средой южнорусских степей. Хоре принадлежал к числу солнечных божеств и, вероятно, в этом качестве часто объединялся с Дажьбогом[539]. Наиболее близкой аналогией Симарглу является, очевидно, Сэнмурв (или Симург) — крылатая собака иранской мифологии, связанная по своей древнейшей функции — оберегание поля — с культом плодородия.

 Единственным женским божеством восточнославянского Олимпа была Макошь (Мокошь, Макешь, Мокуша, Макуша). Ее имя входит почти во все поучения XI—XIV вв. против язычества. Известны этнографические записи XIX в. о вере в Макошь на Русском Севере и ее изображения в образе женщины с большой головой и длинными руками, обыкновенно поднятыми к небу. Общеславянских корней культа Макоши не обнаружено[540].

Макошь (?). Русская вышивка XIX в.

Суть культа Макоши помогает прояснить этимология ее имени. Древнерусское слово «къшь» означает «жребий», «кошитися» — метать жребий. Исходя из этого, можно истолковать имя «Макошь» как имя богини удачи, судьбы. В этом же смысле она упоминается в сохранившейся поговорке, противопоставляющей христианское Провидение языческой судьбе: «Бог не макешь, чем-нибудь да потешит».

Поскольку в древности размер урожая каждый год определяется случаем, слово «кошь» перекочевало в сельскохозяйственную терминологию со значением «случайного», «неверного», «непостоянного», «непредвиденного», то есть жребия, который мог выпасть как счастливый, так и несчастный. Этот смысловой ряд представлен словами: «кошь» — корзина, плетеный возок для снопов, «кошелка», «кошель», «кошуля» — различные плетеные емкости для зерна, хлеба и других продуктов, «кошара» — плетеный хлев, куда загоняют живое богатство — овец. Так Макошь стала наделяться функциями покровительницы наполненных кошей, матери урожая, богини плодов хозяйственного года[541].

Относительно прочих персонажей славянской мифологии (Морена, Ярила, Купала, Ладо, Дидо, Лель, Полель, Позвизд и т. д.) источники не дают надежных сведений, которые позволили бы причислить их к уровню богов, а в ряде случаев — даже просто удостоверить, что речь не идет об ошибке или фантазии упомянувшего их автора[542].