Русская Жизнь 27.08.08. Родина

Несколько лет назад я был в командировке – как раз на Камчатке. Тогда там случилась беда – спускаемый подводный аппарат «Приз» с десятком моряков на борту запутался в браконьерских сетях, вышел из строя и не смог подняться на поверхность. Кислорода в баллонах на «Призе» оставалось на неполные сутки, и это были очень страшные сутки, потому что у российских спасателей не было такого оборудования, чтобы спуститься на глубину и поднять аппарат на поверхность. То есть единственное, что оставалось – ждать, пока на терпящем бедствие аппарате закончится кислород и пока командование не объявит о гибели моряков при исполнении служебного долга.

История, однако, закончилась благополучно – российские власти, не желавшие повторения трагедии «Курска», оперативно обратились к английским и американским спасателям с просьбой о помощи, англичане прибыли первыми (американцы опоздали и очень по этому поводу злились) и подняли аппарат. Никто из моряков не пострадал. Министр обороны Иванов вручил англичанам российские медали. Камчатка ждала траура, а получила международное торжество.

Читая сегодня новостные сводки, я думаю – что было бы, если бы тогда, когда все это случилось с «Призом», Россия воевала бы с Грузией и ругалась бы с Америкой и НАТО?

«Известия».

Между прочим, вот еще история про информационные войны, гораздо менее скандальная, чем девочка на «Фоксе», но тоже вполне показательная. Вот как газета «Известия» комментирует выступление госсекретаря США Кондолизы Райс. Вначале – длинное вступление, вот такое: «Госсекретарь США Кондолиза Райс стремительно худеет. Вряд ли речь идет о хроническом недоедании или отсутствии аппетита из-за событий в Грузии. Мало ли локальных конфликтов удалось пережить этой стареющей одинокой даме? Ей, кстати, не чуждо кокетство: госпожа Райс любит поправлять бретельки нижнего белья во время переговоров с коллегами-мужчинами, в том числе с российским министром Сергеем Лавровым», – и только после этого вступления – собственно комментарий: «Словесный понос главы американской дипломатии не поддается логике».

В современной России почему-то принято считать, что обсуждать в одном издании публикации другого – некорректно. По-моему, это глупый предрассудок. Журналистика у нас все-таки одна, и принцип сообщающихся сосудов действует в ней так же, как в физике. Поэтому, мне кажется, новый известинский стиль заслуживает того, чтобы сказать о нем несколько слов в рубрике «Драмы».

Дело, конечно, не в Кондолизе Райс – она и в самом деле не самый дружески настроенный по отношению к России иностранный политик и не самая приятная в мире женщина. Дело даже не в том, что рассуждения о словесном поносе, бретельках и прочих вещах – из лексикона даже не советских фельетонистов (те на нынешнем фоне все-таки повежливее были), а просто трамвайных хамов – вещь, недостойная нормальной газеты. Дело даже не в этом.

Дело прежде всего в том, что в условиях, чего уж там, ограниченной свободы слова, когда повестка дня, кажется, только и состоит, что из фигур умолчания, а открытая политическая дискуссия осталась где-то в лихих девяностых, – так вот, в такой обстановке обрушиваться с такого накала бранью на заокеанского политика, который гарантированно не возбудит против тебя уголовное дело, не уволит тебя из газеты и не закроет ее, и вообще ни один волос не упадет с твоей, бескомпромиссного критика, головы, – так вот, это натуральное скотство. Эй, там, в «Известиях» – не будьте скотами, пожалуйста!

Олег Кашин

Лирика

Лирика. Художник Сергей Крицкий

***

Посетила новое казенное присутствие – регистрационную палату по недвижимости. Все сделано будто бы «по-людски» – столы для заполнения бланков, ручки, много окон в зале и даже хорошие кожаные диваны, но главное сохранили: наклонную позу для посетителя. Чтобы объяснить что-то клерку, надо непременно наклоняться в узкую щель между барьером и стеклом, пихнуть локтем или задницей стоящего сзади – посетитель должен чувствовать себя просителем, – и кланяться, кланяться. С уважением думаю о неистребимости бюрократической эргономики.

***

Ночью сажусь в анапский поезд на небольшой станции в 300 км от Москвы.

Проводница, проверив билет, вдруг загораживает проход:

– На этой станции, – говорит она, помотав головой, – никто никогда не садился!

Трезвая – но у нее солома в волосах, с чего бы?

В купе ужинает курортное семейство, молча доедает дорожный запас. Измученные жарой и сутками дороги, едят через силу, почти страдальчески. Воняет курица, текут краснодарские помидоры, уксусный дух идет от домашнего вина в пластике. Еда не должна пропадать, – и тяжело, мрачно работают челюсти, по подбородкам стекает горький рабочий пот.

***

Война породила множество интеллигентских стенаний о Мамардашвили, Данелии и водах Лагидзе. «Мы воюем с нацией великой культуры».

Божественный диалог в блогах:

– Это что же, в 41-м году должны были советские солдаты мучиться – как же мы можем с ними воевать? Это же народ великого Гете, Шуберта, Гегеля, Баха… К сожалению, наличие Баха не есть гарантия от появления Гитлера…