Читаем Русская жизнь-цитаты 08.2015-06.2018 полностью

любое сострадательное движение — это есть незримое письмо от одного человека к другому,http://media-cdn.list.ly/production/190614/1295185/item1295185_600px.png?ver=2936230485,http://www.novayagazeta.ru/columns/69966.html,”послание от одного к другому.Я пессимист, но несмотря на это романтик. Понимаете, когда оглядываешь мир и смотришь, что происходит в стране, то кажется, что нет вообще такой силы, которая могла бы превозмочь, перевалить это совершенно мрачное состояние нашего сегодняшнего бытия, куда входит всё: и мысль, и практическая работа, и подъем производства, и прочее, прочее, прочее. Сейчас сломано абсолютно все. Но надежда у нас все равно осталась. Надежда друг на друга.Иначе  не имеет смысла время, две тысячи лет, Христос, пророки, развитие мысли — ничего не имеет никакого смысла.”,””

Сергей Донатович расхохотался бы демонически,http://media-cdn.list.ly/production/190614/1295181/item1295181_600px?ver=5554038903,https://www.facebook.com/ishepelin/posts/979011638827117?notif_t=like,”В качестве зловещего примера называл «отщепенцев» – Ахметову и Зайченко. Видимо, подразумевались Ахматова и Зощенко. В газете «Советская Эстония» была опубликована статья по искусству, там упоминался скульптор Эрнст Неизвестный, он еще жил тогда в Союзе. На редакционной летучке зав военно-патриотическим отделом Игорь Гаспель сказал: «Непрофессионально работаем, товарищи. Что это значит — Неизвестный? Разве нельзя было уточнить фамилию?». Как-то я оказался в санатории на юге, познакомился с директором киевской автобазы, чем-то его заинтересовал. Мы подолгу гуляли, беседовали, обсуждали, в том числе, и литературные проблемы. Однажды директор спросил: «Это верно, что Достоевский был приговорен к расстрелу?». Я подтвердил. «Когда же это случилось?», – поинтересовался он. Я в шутку ответил: «При Сталине». Директор мгновенно напрягся и ответственно выговорил: «Что ж, отдельные перегибы в сталинскую эпоху имели место, исторически же роль Сталина весьма прогрессивна»’. Довлатов, говорят, сам нечасто смеялся. Но, боюсь, расскажи ему кто, что все эти люди в его честь станут произносить торжественные речи, Сергей Донатович расхохотался бы демонически.”,””

“ввязываясь в сирийскую авантюру, он проиграет”,http://media-cdn.list.ly/production/190614/1295045/item1295045_600px.png?ver=4352044137,http://nv.ua/opinion/oreshkin/asadnoe-polozhenie-chto-putin-poluchit-za-siriju-69538.html,”Путин усиленно пытается прорвать изоляцию и вернуться в мировую политику в качестве значимой величины. Но, ввязываясь в сирийскую авантюру, он проиграет. И это станет понятно на юбилейном саммите Генассамблеи ООН, где российский президент планирует провести немало кулуарных переговоров. По-видимому, закрепив за собой опорную точку в сирийском Тартусе [там расположена российская военная база], он решил, что усилит свои позиции. Может, и так, но слишком уж топорную тактику избрал российский президент.Связь между Генассамблеей и вмешательством в Сирию есть, хоть и косвенная. Думаю, в России посчитали: раз предстоит ассамблея, а планы по вхождению в Сирию уже были, то удобнее их осуществить до встреч в нью-йоркской штаб-квартире, чем после.Если на Генассамблее Путина проигнорируют, у него не останется альтернатив — только реализовывать сталинскую стратегию обороны с разговорами про атаку. Иными словами, в вербальном пространстве Кремль будет идти от одной виртуальной победы к другой, изображая из себя оплот борьбы с американским экспансионизмом, в реальности же восстановится железный занавес, поскольку по‑другому сохранить привилегии для группы поддержки Путина не удастся.Так, российский президент, конечно, попытается в очередной раз напугать Запад и восстановить свои позиции в ООН, но поскольку все его прыжки и ужимки давно известны, попытка провалится. Поэтому он вернется назад и начнет закрывать границы, ограничивать свободу передвижения и перекрывать доступ к информации. Все это приведет к созданию уменьшенной копии Советского Союза, которая в результате в этой консервной банке и задохнется. Вот только произойдет это значительно быстрее, чем в советские времена.”,””

“Здесь государство — Молох, который постоянно требует от населения жертв на всех уровнях”,http://media-cdn.list.ly/production/190614/1295034/item1295034_600px?ver=0096312190,https://www.facebook.com/larrygrymmm/posts/830945077023788,”Нормальный человеческий мир — это европейская демократия. Европейцы давно уже живут в мире, где им служит государство. А в России мы сотни лет служим государству. Это главное онтологическое отличие. Все остальное — частности. Здесь государство — Молох, который постоянно требует от населения жертв на всех уровнях. Владимир Сорокин”,””

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

История / Образование и наука / Публицистика
Против всех
Против всех

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова — первая часть трилогии «Хроника Великого десятилетия», написанная в лучших традициях бестселлера «Кузькина мать», грандиозная историческая реконструкция событий конца 1940-х — первой половины 1950-х годов, когда тяжелый послевоенный кризис заставил руководство Советского Союза искать новые пути развития страны. Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает о борьбе за власть в руководстве СССР в первое послевоенное десятилетие, о решениях, которые принимали лидеры Советского Союза, и о последствиях этих решений.Это книга о том, как постоянные провалы Сталина во внутренней и внешней политике в послевоенные годы привели страну к тяжелейшему кризису, о борьбе кланов внутри советского руководства и об их тайных планах, о политических интригах и о том, как на самом деле была устроена система управления страной и ее сателлитами. События того времени стали поворотным пунктом в развитии Советского Союза и предопределили последующий развал СССР и триумф капиталистических экономик и свободного рынка.«Против всех» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о причинах ключевых событий середины XX века.Книга содержит более 130 фотографий, в том числе редкие архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Анатолий Владимирович Афанасьев , Антон Вячеславович Красовский , Виктор Михайлович Мишин , Виктор Сергеевич Мишин , Виктор Суворов , Ксения Анатольевна Собчак

Фантастика / Криминальный детектив / Публицистика / Попаданцы / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза