Русская жизнь-цитаты 21-31.05.2023

Идентичность русских и украинцев по... - Andrei Illarionov | Facebook,"Идентичность русских и украинцев по И.Бродскому В филиппике И.Бродского «На независимость Украины» (1992) наиболее любопытными являются три строки, на первый взгляд, перечеркивающие все остальные: «Не нам, кацапам, их обвинять в измене. Сами под образами семьдесят лет в Рязани с залитыми глазами жили, как при Тарзане». Этими строчками автор как будто заявляет, что обвинять украинцев в измене не вполне корректно, поскольку измену также совершили и кацапы (русские). При этом измена кацапов, по Бродскому, произошла раньше «украинской измены». Кроме того, предательство русских длилось 70 лет, в то время как «измене украинцев» по состоянию на время написания поэтического обличения не прошло и года. Но тогда возникают два вопроса. Во-первых, если русские изменили раньше и, более того, изменяли в течение целых 70 лет, то какие претензии могут быть предъявлены украинцам, совершившим их собственную «измену» только что, и какую они (с точки зрения «оптимистического взгляда» из 1992 года) в принципе могли бы еще и исправить, причем за срок, не исключено, более скромный, чем «русские 70 лет»? Во-вторых, а в чем суть 70-летней измены русских? Кому? В чем? Очевидно, что вряд ли это «национальная измена» русскими украинцев, по своей природе являвшаяся бы аналогом той измене, в которой Бродский, как кажется, упрекает украинцев. Более того, о такой «измене» русскими украинцев Бродский не говорит ни слова. Он говорит о другом. Утверждение «Семьдесят лет в Рязани с залитыми глазами, как при Тарзане» звучит прямым намеком на 70-летнюю жизнь русских под коммунистами. Однако противопоставление такой измены измене, какой посвящена остальная часть стихотворения, на первый взгляд, выглядит не совсем логичным. Политико-идеологическая «измена русских», на 70 лет принявших коммунистический режим и коммунистическую идеологию, находится в ином логическому ряду, чем предполагаемая «национальная измена» русских украинцами. Но еще более важным оказывается следующий вопрос: если Бродский называет 70-летний период жизни русских при коммунистическом Тарзане «изменой», то изменой чему он стал? Наиболее распространенной сегодня является интерпретация инвективы Бродского как очередного поэтического имперского манифеста – наряду с пушкинскими «Бородинской годовщиной» и «Клеветникам России», тютчевской «Русской географией», блоковскими «Скифами». Однако 70-летний период «при коммунистическом Тарзане» не только не отменил империю, но даже и расширил и усилил ее. Никаких сомнений в имперской природе коммунистического режима у автора «Писем к римскому другу» не было, и никаких сантиментов к империи Бродский не испытывал: «Если выпало в Империи родиться, лучше жить в глухой провинции у моря. И от Цезаря далеко, и от вьюги. Лебезить не нужно, трусить, торопиться». Если же русские не изменяли империи при «коммунистическом Тарзане», то чему же они изменяли эти имперские 70 лет? Важнейшее отличие 70-летней коммунистической империи от 300-летней Российской – не в имперской сущности обеих, к какой Бродский особых симпатий, кажется, не проявлял. Принципиальное отличие коммунистической империи от своей предшественницы проявилось в появлении новой идеологии, в коренном изменении отношения нового режима к прежней идеологии – православию. Именно ему, православию, по Бродскому, русские и «изменили», именно его они предали. Неслучайно немедленное появление в упомянутых трех строчках разъяснения сути «русской измены» православию – то есть жизни «с образами, но при антихристе» и соответствующего укора, обращенного на этот раз уже не украинцам, а русским: «Не нам, кацапам, их обвинять в измене. Сами под образами... жили как при Тарзане». В чем-то аналогично и обвинение Бродским идеологического «предательства» православия, адресованное украинцам, – в «отказе от креста»: «жовто-блакытный реет над Конотопом, скроенный из холста, знать, припасла Канада. Даром что без креста, но хохлам не надо». В случае такой интерпретации обвинения Бродского в совершении двух измен становятся непротиворечивыми. По нему получается, что имеются два преступления измены: а) первое совершалось русскими в течение 70 лет, б) второе совершается сейчас украинцами. Суть же самого преступления заключается в измене православию. Русские предали не империю (они ей не изменяли), русские изменили православию, докоммунистической православной жизни «под образами». Теперь уже и украинцы, по Бродскому, изменяют не столько кацапам (какие не имеют права обвинять украинцев в такой измене), сколько православию, в чем он, православный, может их упрекать: «даром что без креста, но хохлам не надо», и какие теперь переходят в лагерь протестантско-католических иноверцев: «Пусть теперь в мазанке хором гансы с ляхами ставят вас на четыре кости, поганцы». Идеолог русского нацизма Е.Холмогоров, посвятивший Бродскому панегирик, подчеркивал близость того к православному почвенничеству: «Сын морского офицера, мечтающий служить подводником. Крещение в годы войны в эвакуационном Череповце стараниями русской няни. Ссылка в архангельскую деревню, затянись которая чуть подольше, вырви она Бродского чуть надежней из его обычного диссидентствующего окружения, глядишь, перековала бы его в почвенника». Похоже, Бродский действительно считал, что настоящей, коренной, глубинной идентичностью русских и украинцев является именно православие. А совершенной и совершаемой ими «изменой» является их отход от него.",Идентичность русских и украинцев по... - Andrei Illarionov | Facebook,https://www.facebook.com/andrei.illarionov.7/posts/pfbid02YtrCCexMNisLsGJoFLaFGPzJiXtQ5UGpQbVjdimgLmFwCbEHLoHTiaNEGMCJoGTnl,2023-05-27 01:49:20 -0400