Читаем Русская жизнь-цитаты-март 2018 полностью

Надо понять, что хотя путинизм типологически очень близок к латиноамериканским олигархическим “гибридным” диктатурам (Русская цивилизация — такая же “дочка” Европейской как и Латинская и Северная Америки), что и вызывает поток острот на тему “не ту страну назвали Гондурасом”, но при этом у России очень много сходного с центральноевропейскими социумами. Только с учётом стадиального отставания.

Можно выдвинуть гипотезу, что повторение исторических событий это — не только фрактал, но — “зеркальный фрактал”, и мы переживаем своеобразную альтернативную немецкую историю.

Пусть пока нам служит утешением, что у нас поддержка “бархатного” тоталитаризма не 90%, а существенно меньше. Есть задел для работы.

https://www.facebook.com/ihlov.evgenij/posts/2054112471270567

Путинский двойник и Мунковский Крик- России страшно умирать..

https://www.facebook.com/russkayazhizn/posts/584328115244152

Дмитрий Быков:”Последние выборы- после Крыма — только Чаушеску или уничтожение человечества. Зато уж фашизма в России больше не будет никогда: он исчезнет либо вместе с текущей конфигурацией, либо со всей Россией и миром. 77 процентов населения в конце концов либо излечатся от массового гипноза, либо умрут вместе с остальными 23, но зато совершенно счастливыми.

https://sobesednik.ru/dmitriy-bykov/20180320-dmitrij-bykov-poslednie-vybory

Тетя Роза:” — Изя, думаю, теперь Россия пойдет по китайскому пути.

 — Будет расстреливать за коррупцию и развивать экономику?

 — Нет, поставит фаервол и сделает Путина пожизненным руководителем.

https://twitter.com/Anakoyher/status/976394565916790784

Иван Давыдов:”новые лица для старой пьесы про либеральное гетто

Власти внутри политической системы нужна партия либералов-оппозиционеров. Для полноты картины, так сказать. Для демонстрации одновременно и свободы мнений, царящей в Отечестве, и крайней непопулярности защитников этой свободы и всех прочих свобод. Власть готова отвести загончик, по-своему даже уютное гетто, для тех, кто готов в эту игру играть. А результатами выборов обозначила пределы допустимой для загончика народной поддержки — полтора процента. Или два с половиной, если вспомнить о сторонниках Явлинского. Может, даже три — есть ведь еще голоса Титова! А что Титов? Титов тоже системный либерал и прочих системных либералов ничем не хуже.

Точно так же власть обозначила и то, что можно назвать в сложившихся условиях режимом наибольшего благоприятствования для системных либералов. «Смелость Ксении» — не пустые слова. Одиночный пикет в Грозном — это поступок. Но все ведь понимают, что не будь санкции сверху (не для Собчак, а для грозного хозяина Грозного) — не было бы и никакого пикета.

Собчак добилась появления мемориальной таблички, где жил Борис Немцов. Мэрия всячески препятствовала законному желанию жильцов такую табличку повесить, мэрия поощряла и покрывала гопоту, которая табличку срывала. А Ксении Собчак вдруг мэрия решила помочь и помогла. Хорошо, что теперь есть эта табличка? Конечно, хорошо. Табличка останется, но и осадок в связи со всеми этими околовластными играми останется тоже.

Собчак попросила Путина помиловать 16 политзаключенных. Если хоть одного помилует — честь и хвала Собчак. Но все понимают, что одного помиловав, он пятерых посадит. А системным либералам придется ждать очередных выборов, чтобы поднести государю императору новый перечень невинно осужденных. И просить о помиловании невиновных, закрывая глаза на противоречие в определении.

Ничего нового здесь нет. Есть только новые лица для старой пьесы про либеральное гетто. Идя на компромисс с властью, принимая ее правила, по факту — содействуя власти (например, посредством участия в псевдовыборах), ничего другого не добьешься, да и требовать ничего другого нельзя. Зато можно создать еще одну разрешенную политическую партию, получать на федеральных выборах свои два процента, а на местных, возможно, — даже и места в заксобраниях.

И, конечно, новая партия будет создана, работа уже кипит, и появляется новый повод звать всех к объединению, а тех, кто принимать навязанные Кремлем правила не желает, обвинять в расколе оппозиции.

А новую оппозицию искать и строить лучше все-таки там, где нет готовности играть по правилам Кремля и в его же игры, зато есть решимость формулировать собственные правила.

https://newtimes.ru/articles/detail/154241

Ксения Ларина:«Ведущая Радио-СВ в Петропавловске-Камчатском Росина Буданс, комментируя 19 марта в прямом эфире президентские выборы, сказала буквально следующее:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Сталин. Битва за хлеб
Сталин. Битва за хлеб

Елена Прудникова представляет вторую часть книги «Технология невозможного» — «Сталин. Битва за хлеб». По оценке автора, это самая сложная из когда-либо написанных ею книг.Россия входила в XX век отсталой аграрной страной, сельское хозяйство которой застыло на уровне феодализма. Три четверти населения Российской империи проживало в деревнях, из них большая часть даже впроголодь не могла прокормить себя. Предпринятая в начале века попытка аграрной реформы уперлась в необходимость заплатить страшную цену за прогресс — речь шла о десятках миллионов жизней. Но крестьяне не желали умирать.Пришедшие к власти большевики пытались поддержать аграрный сектор, но это было технически невозможно. Советская Россия катилась к полному экономическому коллапсу. И тогда правительство в очередной раз совершило невозможное, объявив всеобщую коллективизацию…Как она проходила? Чем пришлось пожертвовать Сталину для достижения поставленных задач? Кто и как противился коллективизации? Чем отличался «белый» террор от «красного»? Впервые — не поверхностно-эмоциональная отповедь сталинскому режиму, а детальное исследование проблемы и анализ архивных источников.* * *Книга содержит много таблиц, для просмотра рекомендуется использовать читалки, поддерживающие отображение таблиц: CoolReader 2 и 3, ALReader.

Елена Анатольевна Прудникова

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Дальний остров
Дальний остров

Джонатан Франзен — популярный американский писатель, автор многочисленных книг и эссе. Его роман «Поправки» (2001) имел невероятный успех и завоевал национальную литературную премию «National Book Award» и награду «James Tait Black Memorial Prize». В 2002 году Франзен номинировался на Пулитцеровскую премию. Второй бестселлер Франзена «Свобода» (2011) критики почти единогласно провозгласили первым большим романом XXI века, достойным ответом литературы на вызов 11 сентября и возвращением надежды на то, что жанр романа не умер. Значительное место в творчестве писателя занимают также эссе и мемуары. В книге «Дальний остров» представлены очерки, опубликованные Франзеном в период 2002–2011 гг. Эти тексты — своего рода апология чтения, размышления автора о месте литературы среди ценностей современного общества, а также яркие воспоминания детства и юности.

Джонатан Франзен

Публицистика / Критика / Документальное
Кузькина мать
Кузькина мать

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова, написанная в лучших традициях бестселлеров «Ледокол» и «Аквариум» — это грандиозная историческая реконструкция событий конца 1950-х — первой половины 1960-х годов, когда в результате противостояния СССР и США человечество оказалось на грани Третьей мировой войны, на волоске от гибели в глобальной ядерной катастрофе.Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает об истинных причинах Берлинского и Карибского кризисов, о которых умалчивают официальная пропаганда, политики и историки в России и за рубежом. Эти события стали кульминацией второй половины XX столетия и предопределили историческую судьбу Советского Союза и коммунистической идеологии. «Кузькина мать: Хроника великого десятилетия» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о движущих силах и причинах ключевых событий середины XX века. Эго книга о политических интригах и борьбе за власть внутри руководства СССР, о противостоянии двух сверхдержав и их спецслужб, о тайных разведывательных операциях и о людях, толкавших человечество к гибели и спасавших его.Книга содержит более 150 фотографий, в том числе уникальные архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Виктор Суворов

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное