Русские адмиралы — герои Синопа

18 ноября 1839 года высочайшим приказом фортам укреплений Новороссийска, построенным в 1838-м и 1839 годах, присвоили номера 1 и 2, укреплениям у Субаши — форт Головинский, у Псезуапе — форт Лазарев, у Мескаге — форт Раевский²⁷³. Намечали построить в следующем году укрепления на реке Гостогай в 20 верстах от Анапы и Мостового на Кубани, а также усилить укрепления существующие, в первую очередь Геленджикское и форт Вельяминовский²⁷⁴, но произошло иначе. Первоначально горцы сопротивлялись высадкам, а затем и перешли в наступление при поддержке из-за рубежа. 20—21 мая 1839 года они под руководством англичанина Белля обстреляли из трех орудий форт Александрия у Сочи, но не выдержали ответного огня и отступили²⁷⁵. В ночь на 9 февраля 1840 года черкесы овладели фортом Лазарева²⁷⁶. Генерал-лейтенант Раевский намеревался вернуть форт, овладеть долинами рек Сюэпсе, Хошупсе и организовать карательную экспедицию в страну убыхов; он принял меры для усиления других гарнизонов²⁷⁷. Но ранее разрозненные, горцы все более организовывались, их отряды приобретали характер военных, они угрожали карами мирным жителям, сотрудничавшим с русскими властями²⁷⁸.

Не успели провести десант у Псезуапе, как пришло известие о падении 29 февраля укрепления Вельяминовского²⁷⁹. Горцы напали врасплох, захватили часть солдат гарнизона спящими. Вторая рота укрылась в блокгаузе, но помещение обложили хворостом и подожгли. Стоявшие у двери не выдержали, открыли вход и стали первыми жертвами разъяренных черкесов; остальных пленили^{280 281}. В столице приняли решение вернуть и этот форт¹¹. Суда Абхазской экспедиции в марте перевезли пополнения в укрепления Головинское, Навагинское и Св. Духа, около которых собирались вооруженные отряды²⁸².

Уже к апрелю положение вновь изменилось. Возникла угроза За-кубанскому краю, и войска, предназначенные для восстановления захваченных укреплений, послали на Тамань¹. Основания тому были серьезные. 22 марта пало укрепление Михайловское, почти весь гарнизон которого погиб в бою. Вновь черкесы напали, зная о том, что многие солдаты больны. Двое суток воины оставались настороже, а третьей ночью горцы бросились на вал со всех сторон и одолели немногочисленных бойцов, которым помогали и жены солдат. Когда последних защитников окружили, солдат Архип Осипов с горящим фитилем бросился в пороховой погреб и взорвал нападавших. За этот подвиг солдата приказом военного министра навечно внесли в списки Тенгинского пехотного полка, и на утренней поверке правофланговый 1-й гренадерской роты должен был отвечать за него: «Погиб во славу русского оружия в Михайловском укреплении»^{283 284}.

Видя гибель товарищей, черкесы поклялись не класть оружие, пока не уничтожат все русские заведения на своей земле, и перенесли нападения на Николаевское и Абинское укрепления²⁸⁵. Первейшей задачей стало сохранение существующих фортов. Однако флот готовился и к возврату павших укреплений.

Такое большое отступление показывает, насколько ожесточенной была борьба на побережье Кавказа в то время, когда П.С. Нахимов лечился за границей, и что ему предстояло после возвращения.

Нахимов участвовал уже в высадках при взятии местечек Туапсе и Псезуапе весной 1840 года. В приказе М.П. Лазарева от 4 марта 1840 года о высадке десанта у Туапсе Нахимов был назначен командовать, кроме корабля «Силистрия», гребными судами левого фланга и центра. Судами правого крыла командовал капитан 2-го ранга В.А. Корнилов²⁸⁶.

Так как возросшая активность и организованность противика предвещала трудности при высадке, Лазарев провел репетицию; при первой попытке солдаты подмочили ружья, заряды, и учения пришлось повторить²⁸⁷. 10 мая эскадра после обстрела берега высадила войска у Туапсе; только несколько горцев вступили в перестрелку²⁸⁸. Успех десанта позволил уже 22 мая провести без потерь высадку при Псезуапе; попытку черкесов спуститься с гор отразила артиллерия фланговых кораблей²⁸⁹.

В рапорте А.С. Меншикову Лазарев отмечал: «Командир 41-го флотского экипажа и корабля «Силистрия» капитан 1-го ранга Нахимов и командир 38-го экипажа капитан 2-го ранга Корнилов, постояно отличающие себя примерною службою, командовали при взятии Туапсе и Псезуапе, первый левым, а второй правым крылом гребных судов, во время высадки в оба сии пункта десантных войск, исполнив сделанное им поручение с быстротою и в совершенном порядке, и из них Корнилов по званию начальника штаба эскадры был помощником всех моих распоряжений, которые исполнял с примерною заботливостью и благоразумием...»¹