Русские богатыри (сборник)

Растёт Репка не по дням, а по часам. Дед да баба на неё не нарадуются.

Вот выросла Репка в девушку, пошла в лес по ягоды и заблудилась.

Идёт, идёт, глядь – стоит в лесу избушка. Зашла Репка в избушку, а там на столбе Медведь сидит, граблями спину чешет.

Испугалась Репка, а Медведь ей говорит:

– Не пугайся, девушка, я тебя давно жду. Мне хозяйка нужна, будешь у меня в тепле, в сытости жить, за мной, Мишенькой, ходить.

Как Репка ни плакала, как ни молила, Медведь её не отпустил.

Притащил Медведь сани, прицепил к потолку, лёг в сани, одеяльцем накрылся.

– Качай меня, Репка, прибаюкивай!

Репка его качает, слёзы льёт, прибаюкивает:

– Баю-бай, старое чудище!

– Не так, – говорит Медведь, – сказывай: «Баю-бай, милый друг».

Нечего делать, стала качать да приговаривать:

– Баю-бай, милый друг.

Так и прожила Репка у Медведя два года.

Раз Медведь ушёл далеко на охоту, а Репка замок сломала, из избушки убежала. Пришла к деду с бабкой, стала у них жить.

Долго ли, коротко ли, родила Репка сына – Ивана-Медведко.

Начал Медведко расти не по дням, а по часам; что ни час, то выше подаётся, словно кто его вверх тащит.

Стукнуло ему пятнадцать лет, стал он с ребятами играть и шутки шутить нехорошие: кого за руку хватит – рука прочь; кого за голову – голова прочь.

Пришли мужики к старику жаловаться:

– Как хочешь, земляк, а чтобы внука твоего здесь не было: он нам всех детей переведёт.

Запечалился старик, закручинился.

– Что ты, дедушка, так невесел? – спрашивает Медведко. – Али кто тебя изобидел?

Вздохнул старик:

– Ах, внучек, один ты у меня, и то велят тебя из села прогнать.

– Ну что же, дедушка, это ещё не беда; пойди-ка сделай мне железную дубинку в двадцать пять пудов.

Сделал старик ему в двадцать пять пудов дубинку, и пошёл Медведко куда глаза глядят.

Идёт путём-дорогой, пришёл к реке шириной в три версты; на берегу стоит человек, запер реку ртом, рыбу ловит усом, на языке варит да кушает.

– Здравствуй, Усыня-богатырь!

– Здравствуй, Медведко. Куда идёшь?

– Сам не ведаю, иду куда глаза глядят.

– Возьми меня с собой.

– Пойдём, брат! Я товарищу рад.

Пошли вдвоём и увидали богатыря. Захватил тот целую гору и несёт в овраг.

Удивился Медведко:

– Вот чудо так чудо! Уж больно силён ты, Горынюшка.

– Ох, братцы, какая во мне сила? Вот есть на белом свете Ивашка-Медведко, так у него и впрямь сила великая.

– Да ведь это я!

– Куда же ты, Медведко, идёшь?

– А куда глаза глядят.

– Возьми и меня с собой!

– Ну пойдём, я товарищам рад.

Пошли дальше втроём и увидели: чудо-богатырь в лесу работает: который дуб высок – тот в землю толкает, а который низок – из земли тянет.

Удивился Ивашка:

– Что за сила у тебя, Дубынюшка!

– Разве это сила? Вот Ивашка-Медведко – тот и впрямь силён.

– А это я и есть.

– Куда же ты путь держишь?

– Сам не знаю, Дубынюшка!

– Ну, возьми меня с собой!

– Идём! Я товарищам рад.

Стало друзей четверо.

Шли они путём-дорогой; долго ли, коротко ли – зашли в тёмный, дремучий лес. В том лесу стоит малая избушка на курьих ножках и всё повёртывается.

Говорит ей Ивашка:

– Избушка, избушка, стань к лесу задом, к нам передом!

Избушка поворотилась к ним передом, двери сами растворились, окна раскрылись.

Вошли богатыри в избушку – нет никого, а возле избушки хлевец, полный овец.

– Ну, братцы, останемся здесь на время, отдохнём с дороги.

Ну, ночь ночевали ничего: всё тихо было.

Утром-светом говорит Ивашка-Медведко:

– Ну, братцы, всем нам сидеть дома не годится, давайте кинем жребий – кому дома оставаться, кому на охоту идти.

Кинули жребий – пал он на Усыню-богатыря.

Названые братья его на охоту ушли, а Усыня зарезал барана, настряпал, наварил, чего душа захотела, вымыл голову, сел под окошечко и начал гребешком кудри расчёсывать.

Вдруг закрутилось-замутилось, застучало-загремело, и вошёл старичок – сам с перст, усы на десять вёрст.

Глянул сердито и закричал на Усыню:

– Как смел в моём доме хозяйничать? Кто смел моего барана зарезать?

Отвечает Усыня:

– Не кричи! Прежде вырасти, а то тебя от земли не видать! Вот возьму щей ложку да хлеба крошку, всего тебя заплесну.

Старичок с ноготок ещё пуще озлобился:

– Я мал, да удал!

Схватил горбушку хлеба и давай Усыню по голове бить. До полусмерти прибил, чуть живого оставил и бросил под лавку, потом съел зажаренного барана и ушёл в лес.

Усыня обвязал голову тряпицей, лежит да охает.

Воротились братья и спрашивают:

– Что с тобой, братец, сделалось?

– Эх, милые, затопил я печку, да от великого жара разболелась у меня головушка – весь день пролежал, не мог ни варить, ни жарить.

На другой день остался дома Горыня-богатырь, наварил, настряпал, сел под окошечко, подрёмывает. Вдруг застучало, загремело, отворилась дверь, вошёл старичок – сам с ноготок, борода с локоток.

– Тут мне попить-погулять у Горынюшки.

А Горыня ему в ответ:

– Ишь ты! Незваный просишься! Не для тебя жарил, парил, целый день трудился.

– Так-то ты меня потчуешь!

Схватил старичок железный толкач, бил Горыню, бил, под лавку забил, съел всё до крошки и прочь пошёл.

Воротился Ивашка-Медведко с братьями:

– Ну-ка, Горынюшка, что ты нам на обед сготовил?