Русские электротехники

«Попытаться можно. Согласен на поручение этого дела лицам, указанным в докладе». Последняя фраза решала вопрос: конечно, и для Попова и для его ближайшего помощника Рыбкина возможность установить беспроволочную связь при таких исключительных обстоятельствах представляла громадный интерес, и они горячо взялись за дело. Им активно помогали присланные им в помощь морские офицеры и матросы. Несмотря на все трудности, вызывавшиеся и местными условиями, и условиями зимней работы, беспроволочная связь между Коткой и Гогландом была установлена. На станции Котка руководил работой сам Александр Степанович, на Гогланде — Петр Николаевич Рыбкин. Вместе с ними работали капитан 2-го ранга Залесский и лейтенант Реммерт.

Несмотря на срочность дела, начать установку на Котке удалось только 23 декабря 1899 г., а на Гогланде еще позже. Лишь 13 января 1900 г. вышел из Ревеля ледокол «Ермак», который перевез на Гогланд людей и материалы, необходимые для сооружения станции беспроволочного телеграфа. Тем не менее благодаря настойчивости Попова, Рыбкина, Реммерта и Залесского работа по сооружению станций и предварительные испытания пошли быстро, и уже 24 января Попов мог передать из Котки на Гогланд, находившемуся там ледоколу «Ермак» полученную им из Петербурга от адмирала Авелана срочную телеграмму: «Гогланд из С.-Петербурга. Командиру ледокола «Ермак». Около Левансари оторвало льдину с 50 рыбаками; окажите немедленно содействие спасению этих людей. Авелан».

Согласно приказанию адмирала Авелана, повидимому, еще не очень верившему в надежность работы радиотелеграфа, его телеграмма должна была быть послана на «Ермак» из Котки нарочным. Однако, состояние льда делало такую посылку невозможной, телеграмма не была бы доставлена во-время и унесенные на льдине рыбаки, вероятно, погибли бы, если бы Попов не передал распоряжение «Ермаку» по радио. «Ермак» принял телеграмму, вышел немедленно в море и уже 25 января вернулся, имея на борту спасенных рыбаков.

Таким образом, первое в мире радиотелеграфное сообщение начало свою работу со спасения 50 человеческих жизней. Этот факт был подчеркнут несколькими месяцами спустя на Парижской всемирной электротехнической конференции.

Теперь, читая рапорты и отчеты Попова, Реммерта и Залесского, можно только преклоняться перед той энергией, перед той настойчивостью и выдержкой, которую проявили и изобретатели, и офицеры, и простые русские матросы в деле сооружения станций на Котке и Гогланде. По глубокому снегу, в котором лошади тонули по брюхо, они перевозили тяжелейшие бревна; в морозы и метели они монтировали антенны; с опасностью для жизни они перебирались по неокрепшему битому льду с корабля на берег и на остров.

Вот несколько характерных выписок из дневника лейтенанта Реммерта:

«24 января. Удручающее впечатление произвела на меня эта поездка: снег по брюхо лошади, местами она выпрягалась, чтобы двинуться вперед; вследствие перемены уровня воды, получается наслойка льда и где снег меньше, там лошадь проваливается по колено, а сани полозьями врезаются в тонкий лед…

4 февраля. Поднявшийся на саллинг марсовой Головин, пробыв около часа, несмотря на то, что я его спрашивал, не охолодел-ли, он, можно сказать, перекрепился и едва имел силы опуститься вниз. Более двух часов его отогревали… На саллинг подняли квартирмейстера Меньшикова и этот молодец как бы забыл о физической боли, доставляемой коченеющими руками. Он работал со злостью, пробыл на саллинге два часа с лишним».

В истории развития беспроволочного телеграфа в России, в частности, на флоте, установка Котка — Гогланд сыграла громадную роль. Установка, проработавшая регулярно до апреля месяца, когда «Апраксин» был снят с камней, и передавшая за это время несколько сот телеграмм, показала, что может дать беспроволочный телеграф вообще и что может дать применение его на флоте.

Морской технический комитет счел опыт установки Гогланд — Котка вполне убедительным и признал, что после него «можно считать опыты с этим способом сигнало-производства законченными» и что после этого опыта «наступило время вводить беспроволочный телеграф на судах нашего флота».